В некотором царстве, в некотором государстве, что на самой границе между былью и небылью стояло, жил-был царь. И было у того царя три сына – все как на подбор, молодцы удалые, да только вот незадача: пришла пора им жениться, а невест-то достойных всё нет да нет. Царь, как водится, загрустил, почесал бороду седую и созвал сыновей своих.
«Дети мои любезные, — молвил он голосом строгим, но с нотками отцовской заботы, — пришла пора вам гнёзда вить, да наследников мне, старому, подарить. А чтобы выбор ваш был честен и по воле судьбы, вот вам моё напутствие: возьмите по луку тугому, по стреле острой, да пустите их в разные стороны. Куда стрела ляжет, там и суженая ваша ждёт».
Старший сын, Дмитрий, был силён и статен, но немного надменен. Он натянул тетиву с такой силой, что лук затрещал, и пустил стрелу прямо в боярский двор. Стрела его упала у крыльца богатого терема, где жила дочь знатного боярина – девица видная, с румяными щеками и пышными косами, но с нравом, как шептали, не самым покладистым.
Средний сын, Василий, был рассудителен и осторожен. Он долго целился, выбирая направление, и пустил стрелу в купеческий двор. Стрела его угодила прямо в окошко купеческого дома, где жила дочь купца – девица работящая, сметливая, умеющая и шить, и вышивать, и хозяйство вести.
А вот младший сын, Иван-царевич, был добр сердцем, но немного простоват. Он пустил свою стрелу без особого раздумья, куда глаза глядят. И полетела стрела Ивана-царевича высоко-высоко, мимо лесов дремучих, мимо полей широких, да и упала прямо в топкое болото.
Иван-царевич пошёл за своей стрелой, и чем дальше он углублялся в болото, тем сильнее становилась его тоска. «Ну что за напасть такая! – думал он. – Где же мне теперь невесту искать? Неужто на болоте, среди кочек да камышей?» Долго бродил он, пока не увидел, что его стрела лежит на большом листе кувшинки, а рядом с ней сидит… лягушка! Не простая лягушка, а какая-то особенная. Глаза у неё были большие, умные, а на голове – маленькая золотая корона.
Иван-царевич, хоть и был опечален, всё же подошёл поближе. «Лягушка, лягушка, – сказал он, – отдай мне мою стрелу». А лягушка вдруг как заговорит человеческим голосом, да таким мелодичным, что Иван-царевич от удивления рот раскрыл: «Отдам я тебе твою стрелу, Иван-царевич, только возьми меня в жёны».
Иван-царевич сначала рассмеялся, потом задумался. Как же так? Царевич, да на лягушке женится? Стыдно перед отцом, перед братьями. Но лягушка снова заговорила, и в её голосе была такая мудрость, такая печаль, что сердце Ивана-царевича дрогнуло. «Не печалься, Иван-царевич, – проквакала она, – утро вечера мудренее. Возьми меня, не пожалеешь».
Иван-царевич, хоть и скрепя сердце, всё же согласился. Взял он лягушку осторожно за лапку, посадил её в свою шапку, взял стрелу и пошёл обратно во дворец. Братья его уже вернулись, хвастались своими невестами. Старший – дочерью боярина, средний – дочерью купца. А Иван-царевич молчал, потупив взор.
«Ну что, Иван-царевич, – спросил царь, – где твоя суженая?» Иван-царевич тяжело вздохнул и показал лягушку. Братья тут же подняли его на смех, а царь лишь покачал головой. «Что ж, – сказал он, – судьба есть судьба. Нельзя идти против неё. Будь по-твоему, Иван-царевич. Но помни, что каждый должен свою долю нести».
И вот сыграли три свадьбы. Старший сын женился на боярской дочери, средний – на купеческой, а Иван-царевич – на лягушке. И хоть все смеялись над ним, Иван-царевич чувствовал, что в этой лягушке есть что-то особенное, что-то, что он пока не мог понять. Он не знал, что эта лягушка – не простая, а заколдованная Василиса Премудрая, и что впереди их ждут великие испытания и чудеса.
На следующий день царь созвал своих невесток и дал им первое задание: «Пусть каждая из вас испечёт мне к завтрашнему утру каравай, да такой, чтобы я мог по нему судить о вашем умении и прилежании».
Дочери боярина и купца тут же принялись за дело, позвали своих служанок, велели им месить тесто, топить печи. А лягушка Ивана-царевича сидела себе тихонько в кувшине с водой и ни слова не говорила. Иван-царевич забеспокоился: «Как же ты, лягушка, каравай испечёшь? Ведь ты же ничего не умеешь!»
«Не волнуйся, Иван-царевич, – проквакала лягушка, – утро вечера мудренее. Ложись спать, а там видно будет».
Иван-царевич лёг, но долго не мог уснуть, всё думал о своей странной жене. А лягушка, как только все уснули, выпрыгнула из кувшина, сбросила с себя лягушачью кожу, и обернулась… прекрасной девицей! Такой красоты, что и в сказке не описать, ни пером не написать. Василиса Премудрая! Она взмахнула рукавом, и тут же появился стол, уставленный всякими яствами, а потом снова взмахнула – и вот уже перед ней печь, а в ней пыхтит румяный каравай.
«Нужно, чтобы каравай был особенным, – подумала Василиса, – чтобы царь удивился». И она принялась украшать каравай диковинными узорами, цветами да птицами, да золотыми колосьями. А потом, когда каравай был готов, она снова надела лягушачью кожу, прыгнула в кувшин и уснула.
Что же будет, когда царь увидит каравай лягушки? И как отреагируют братья Ивана-царевича на такое чудо?

Настало утро, и царь созвал всех на пир, чтобы оценить караваи невесток. Первыми принесли караваи старших братьев. Один был кривой да косой, другой – подгоревший да жёсткий. Царь нахмурился и велел унести их прочь.
Тут Иван-царевич вынес свой каравай. Ох, что это был за каравай! Он был такой высокий, румяный, словно солнышко, а по бокам его витиеватые узоры расцветали: тут и реченьки серебряные текли, и лесочки тёмные шумели, и птицы дивные пели. А сверху – целый замок из теста, с башенками да окошками! Царь, увидев такое чудо, ахнул от удивления.
«Вот это каравай! – воскликнул он. – Такого я отродясь не видывал! Испечён он не руками человеческими, а душой волшебной!» И велел царь поставить каравай Ивана-царевича на самое почётное место. Братья же, увидев такое, позеленели от зависти, а их жёны и вовсе носы воротили, шепчась между собой: «Уж не колдовство ли тут?»
На следующий день царь дал новое задание: сшить ковёр. И снова Василиса Премудрая, сбросив лягушачью кожу, принялась за работу. Взмахнула она рукой – и появились перед ней девицы-мастерицы. «Шейте, девицы, ковёр, да не простой, а такой, чтобы на нём вся земля русская уместилась!» – сказала она. И закипела работа.
К утру ковёр был готов. Он был соткан из шёлка и золотых нитей, а на нём – вся Русь-матушка: и поля широкие, и леса дремучие, и реки полноводные, и города златоглавые. А по краям – диковинные звери да птицы райские.
Когда царь увидел этот ковёр, он снова был поражён. «Это не ковёр, а целое царство! – воскликнул он. – Такая работа под силу только истинной царевне!» И велел царь расстелить ковёр в своей опочивальне.
На третий день царь велел невесткам явиться на пир, да не просто явиться, а показать своё умение танцевать. Старшие невестки вышли, да как начали топать да приседать неуклюже, только пыль столбом. А потом вышла Василиса Премудрая. Она была так прекрасна, что все замерли. На ней было платье, сотканное из лунного света, а на голове – кокошник, усыпанный звёздами.
Как только она начала танцевать, все ахнули. Она плыла по залу, словно лебёдушка по воде, а каждый её шаг сопровождался чудесами. Взмахнёт правой рукой – и озеро появится, по нему лебеди белые плывут. Взмахнёт левой – и сады цветущие распустятся, соловьи поют. А когда она кружилась, из её рукавов сыпались драгоценные камни, да не простые, а такие, что в темноте светились, словно звёзды.
Царь был в полном восторге. «Вот это царевна! – воскликнул он. – Вот это невеста для моего сына!» Иван-царевич сидел, гордый и счастливый, глядя на свою прекрасную жену. А братья и их жёны от зависти чуть не лопнули. Они не могли поверить своим глазам, что эта чудесная девица – та самая лягушка, над которой они так смеялись.
Но тут случилась беда. Иван-царевич, не выдержав радости и гордости, решил, что теперь-то его жена навсегда останется красавицей. Он незаметно выскользнул из-за стола, побежал в свои покои, нашёл там лягушачью кожу и… бросил её в печь. В тот же миг раздался грохот, по залу пронёсся вихрь, и Василиса Премудрая, обернувшись белой лебёдушкой, вылетела в окно, крикнув Ивану-царевичу: «Ах, Иван-царевич! Зачем ты это сделал? Теперь ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве, у Кощея Бессмертного!» И скрылась из виду.

Иван-царевич, опечаленный потерей Василисы, отправился в путь. Долго ли, коротко ли шёл он, пока не вышел к дремучему лесу. А посреди леса стоит избушка на курьих ножках, что сама поворачивается: то к лесу задом, то к Ивану-царевичу передом. Зашёл Иван-царевич в избушку, а там, на печи, лежит Баба-Яга, костяная нога, но с добрыми глазами, как моя крёстная.
«Здравствуй, Бабушка! Покорми меня, напои, да спать уложи, а потом уж и расспрашивай», — вежливо попросил Иван-царевич, помня наказ старого мудреца. Баба-Яга, хоть и ворчливая, но добрая, покормила его щами да кашей, напоила квасом, а потом и спрашивает:
«Куда путь держишь, добрый молодец? От чего бежишь, или кого ищешь?»
«Ищу я, Бабушка, Василису Премудрую, мою жену. Она у Кощея Бессмертного в плену».
Баба-Яга вздохнула, покачала головой: «Ох, и трудный путь тебе предстоит, Иван-царевич! Кощей Бессмертный — злодей могучий, смерть его далеко спрятана. Но я тебе помогу, коли ты доброе сердце покажешь. Смерть Кощея на конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, сундук на дубе, а дуб тот стоит на острове Буяне. Но есть ещё одна тайна, которую мало кто знает. Чтобы добраться до иглы, нужно не только найти все эти предметы, но и разрезать его бессмертие. А разрезать его можно только волшебными ножницами, что хранятся у его давних врагов — Медведя и Зайца. Но они тебе их не отдадут, если ты им зло причинишь. Помни, Иван-царевич: доброта и милосердие — твои главные помощники. Не убивай никого на своём пути, даже если кажется, что это единственный выход. Иначе ножниц тебе не видать, а без них Кощея не одолеть».
Иван-царевич поблагодарил Бабу-Ягу за мудрые слова и отправился дальше. Вскоре он увидел, как на него бежит огромный Медведь, рыча и ломая кусты. Иван-царевич поднял лук, но вспомнил слова Бабы-Яги. Он опустил лук и сказал: «Не буду я тебя убивать, Медведь. Я ищу Василису Премудрую, и мне нужны волшебные ножницы. Если ты мне поможешь, я тебе отплачу добром». Медведь остановился, посмотрел на Ивана-царевича, и в его глазах мелькнуло понимание. Он кивнул головой и указал лапой на тропинку, ведущую вглубь леса. А потом, словно по волшебству, рядом с ним появился Заяц, который тоже внимательно смотрел на царевича. Иван-царевич понял, что это и есть те самые друзья, о которых говорила Баба-Яга. Но как же получить ножницы?

Иван-царевич, вспомнив слова Бабы-Яги о доброте, решил не просить ножницы напрямую, а сначала узнать, какая беда постигла Медведя и Зайца. Он подошёл к ним и спросил: «Добрый день, друзья! Вижу я, что вы не простые звери, а хранители волшебства. Скажите, какая печаль гложет ваши сердца? Может, я смогу вам чем-то помочь?»
Медведь, почесав за ухом, заговорил низким, гулким голосом: «Ох, Иван-царевич, беда у нас великая. Злой колдун, что живёт на соседней горе, заколдовал наш родник. Вода в нём стала горькой, а трава вокруг вянет. Наши детёныши болеют, и нет нам покоя. Мы пытались прогнать колдуна, но он слишком силён».
Заяц, попрыгав от волнения, добавил тоненьким голоском: «А ещё, Иван-царевич, он украл у нас волшебное Золотое Яблоко, что дарило нашему лесу свет и тепло. Без него лес потихоньку увядает, и скоро совсем зачахнет».
Иван-царевич задумался. Он понял, что это и есть то самое испытание добротой, о котором говорила Баба-Яга. «Не печальтесь, друзья! Я помогу вам. Покажите мне дорогу к этому колдуну и к вашему роднику», — сказал он решительно.
Медведь и Заяц обрадовались и повели Ивана-царевича к горе. Путь был нелёгким: через густые заросли, по крутым тропам. Но Иван-царевич не сдавался. Когда они добрались до родника, он увидел, что вода действительно мутная и горькая. А на вершине горы стоял мрачный замок, откуда исходила злая магия.
Иван-царевич, недолго думая, отправился к замку. У ворот его встретили заколдованные стражи, но Иван-царевич, вместо того чтобы сражаться, заговорил с ними добрыми словами, вспоминая их былую жизнь, когда они были простыми людьми. Его слова тронули их сердца, и чары ослабли. Стражи пропустили его, а сами, освободившись от колдовства, поспешили к роднику, чтобы очистить его от скверны.
Внутри замка Иван-царевич нашёл колдуна. Это был старый, злой волшебник с длинной седой бородой и горящими глазами. Он сидел над Золотым Яблоком, пытаясь вытянуть из него последние силы. Иван-царевич не стал сражаться с ним силой, а предложил ему сделку: «Отдай Золотое Яблоко и сними заклятие с родника, и я обещаю, что ты сможешь уйти из этого леса, и никто тебя не тронет».
Колдун, поражённый такой смелостью и добротой, а также тем, что его стражи его покинули, понял, что его время пришло. Он отдал Золотое Яблоко, и в тот же миг родник очистился, а лес вокруг засиял новыми красками. Колдун, потерявший свою силу, исчез, словно дым.
Иван-царевич вернулся к Медведю и Зайцу с Золотым Яблоком. Звери были вне себя от радости. «Спасибо тебе, Иван-царевич! Ты спас наш дом и наших детей! Мы никогда не забудем твою доброту!» — воскликнул Медведь.
«Теперь мы знаем, что ты достоин нашего доверия», — добавил Заяц. И тут же, словно из воздуха, появились те самые волшебные ножницы, что были нужны Ивану-царевичу. Они были сделаны из чистого серебра, с рукоятками, украшенными драгоценными камнями, и сияли мягким, тёплым светом. «Возьми их, Иван-царевич. Они помогут тебе одолеть Кощея Бессмертного. Но помни, что сила их не в остроте лезвий, а в чистоте твоего сердца. Иди с миром, и пусть удача сопутствует тебе!»
Иван-царевич поблагодарил своих новых друзей и, сжимая в руке волшебные ножницы, отправился дальше, зная, что впереди его ждут новые испытания.

После того, как Иван-царевич получил волшебные ножницы, путь его лежал к острову Буяну, где на могучем дубе висел сундук с Кощеевой смертью. Шёл он долго, дни сменялись ночами, а леса и поля — горами и реками. Запасы еды, что дала ему Баба-Яга, давно закончились, и Иван-царевич почувствовал, как силы покидают его. Голод подступал, и казалось, что вот-вот он упадёт без сил.
«Ох, и тяжёл же путь к счастью, — подумал Иван-царевич, — но нельзя мне сдаваться, ведь Василиса ждёт!»
И тут, когда он уже совсем отчаялся, вышел он на дивную поляну. А на той поляне — видимо-невидимо клубники! Ягоды крупные, алые, словно капли крови, лежали на зелёных листьях, источая сладкий аромат. Иван-царевич, забыв обо всём на свете, набросился на клубнику. Он ел её горстями, пока не почувствовал, как силы возвращаются к нему.
«Вот это чудо! — воскликнул он. — Не зря говорят: кто ищет, тот всегда найдёт, а кто добр, тому и природа помогает».
Наевшись досыта, Иван-царевич решил взять клубники с собой, чтобы не голодать в пути. Он нарвал целую корзину спелых ягод, и они стали для него настоящим спасением.
Продолжая свой путь, Иван-царевич вышел к широкой реке. Моста не было, и как перебраться на другой берег, он не знал. Вдруг видит — летит над рекой старый, мудрый Ворон.
«Здравствуй, Ворон! — обратился к нему Иван-царевич. — Не поможешь ли мне перебраться через реку? Мне нужно на остров Буян, к дубу, где спрятана Кощеева смерть».
Ворон, покружив над ним, опустился на ветку и заговорил человеческим голосом: «Карр-карр! Вижу я, добрый молодец, что сердце у тебя чистое, а намерения благие. Помогу я тебе, но и ты мне помоги. Мои птенцы проголодались, а я не могу найти им еды. Если накормишь моих птенцов, я перенесу тебя через реку».
Иван-царевич, не раздумывая, достал из корзины свою запасную клубнику. «Вот, Ворон, возьми. Это самая сладкая клубника, что я когда-либо пробовал. Думаю, твоим птенцам она понравится».
Ворон обрадовался, взял клубнику и полетел к своему гнезду. Вскоре он вернулся, поблагодарил Ивана-царевича и сказал: «Садись мне на спину, добрый молодец. Держись крепче!»
Иван-царевич взобрался на спину Ворона, и тот, расправив могучие крылья, поднялся в небо. Они летели над рекой, и Иван-царевич видел, как далеко впереди показался остров Буян, а на нём — огромный, раскидистый дуб, ветви которого касались облаков.
«Вот он, твой дуб, Иван-царевич! — прокаркал Ворон. — Дальше я тебе помочь не смогу, но помни: на острове тебя ждут новые испытания. Будь смел и не забывай о доброте».
Ворон опустил Ивана-царевича на берег острова, и тот, поблагодарив своего пернатого помощника, отправился к дубу. Он знал, что самое главное испытание ещё впереди.

Иван-царевич подошёл к могучему дубу. Он был так огромен, что его вершина терялась в облаках, а ствол был толще самой большой избы. На одной из самых высоких ветвей висел железный сундук, окованный цепями. Как ни старался Иван-царевич, как ни прыгал, как ни тянулся, достать сундук не мог.
«Эх, — вздохнул он, — вот и пришёл к цели, а взять не могу!»
Вдруг откуда ни возьмись, прилетела стая маленьких, юрких птичек. Они начали щебетать, кружиться вокруг дуба, а потом, словно по команде, стали клевать цепи, что держали сундук. Клевали они долго, усердно, и вот, одна за другой, цепи стали рваться! Сундук, с громким стуком, упал к ногам Ивана-царевича.
«Спасибо вам, птички-невелички! — воскликнул Иван-царевич. — Ваша помощь бесценна!»
Он открыл сундук, а внутри него — заяц. Заяц выскочил и помчался прочь. Иван-царевич бросился за ним, но заяц был очень быстрым. Вдруг, откуда ни возьмись, появился огромный Волк. Он схватил зайца и разорвал его. Из зайца выскочила утка, полетела к морю. Иван-царевич побежал к морю, но утка уже была далеко. Вдруг, откуда ни возьмись, прилетел Сокол. Он схватил утку и разорвал её. Из утки выпало яйцо, упало в море. Иван-царевич отчаялся, но тут приплыла Щука, схватила яйцо и вынесла его на берег.
Иван-царевич взял яйцо, разбил его, а внутри — игла. Он уже приготовился сломать иглу, но тут заметил, что внутри яйца, под иглой, лежит свёрнутая в трубочку старинная карта. Он развернул её, и глазам его предстала диковинная земля, покрытая горами, вулканами и бескрайними лесами. А на карте, красным крестом, было отмечено место с надписью: «Здесь Кощей Бессмертный». И это место было на далёкой Камчатке!
«Так вот оно что! — воскликнул Иван-царевич. — Не только иглу сломать нужно, но и самого Кощея найти, чтобы Василису освободить! Значит, смерть его не только в игле, но и в его присутствии!»
Иван-царевич понял, что Баба-Яга не всё ему рассказала, или же Кощей, узнав о его приближении, успел перепрятать свою смерть. Он бережно спрятал иглу и карту за пазуху. Теперь его путь лежал на Камчатку, в далёкие, неизведанные земли, где, как он знал, его ждали новые, ещё более опасные приключения. Он чувствовал, что Василиса Премудрая близко, и это придавало ему сил. Но как добраться до Камчатки? И что ждёт его там, в логове самого Кощея Бессмертного?

Иван-царевич, сжимая в руке карту и иглу, подошёл к берегу моря. Волны шумели, разбиваясь о камни, а бескрайняя водная гладь простиралась до самого горизонта. Камчатка была так далеко, что казалось, до неё и не доплыть. «Как же мне добраться до этих далёких земель?» — подумал Иван-царевич, глядя на бушующее море. Он вспомнил слова Бабы-Яги о доброте и решил обратиться за помощью к морским обитателям.
Он сел на камень у самой воды и стал вслушиваться в шум прибоя, пытаясь понять, как заговорить с морскими жителями. Вдруг из глубины показалась огромная голова. Это был старый, мудрый Кит, чья спина была покрыта ракушками, а глаза светились древней мудростью. Кит медленно подплыл к берегу и заговорил голосом, похожим на шум волн:
«Здравствуй, добрый молодец. Что привело тебя к моим владениям? Вижу я, что сердце у тебя чистое, а душа полна отваги».
Иван-царевич поклонился Киту и рассказал ему свою историю: о Василисе Премудрой, о Кощее Бессмертном, о волшебных ножницах и о карте, что указывала путь на Камчатку. Он показал Киту карту и иглу.
Кит внимательно выслушал его и сказал: «Ох, и нелёгкий путь тебе предстоит, Иван-царевич. Камчатка — это край далёкий, где земля встречается с небом, а огонь живёт рядом со льдом. Кощей Бессмертный выбрал себе надёжное убежище. Но я помогу тебе. Я — самый большой и самый старый из всех морских обитателей, и я знаю все пути и течения. Но и ты мне помоги. Мои дети, маленькие китята, запутались в сетях, что оставили злые рыбаки. Если ты освободишь их, я доставлю тебя на Камчатку».
Иван-царевич, не раздумывая, нырнул в воду. Вода была холодной, но он был полон решимости. Он плыл за Китом, пока они не достигли места, где в глубине виднелись огромные сети. В них действительно запутались маленькие китята, жалобно пищащие и пытаясь выбраться. Иван-царевич достал свои волшебные ножницы, которые, как оказалось, могли резать не только бессмертие, но и самые крепкие сети. Он осторожно, чтобы не поранить китят, стал перерезать верёвки. Работа была кропотливой и долгой, но Иван-царевич не сдавался. Наконец, все китята были освобождены и радостно поплыли к своей матери.
Кит был безмерно благодарен. «Спасибо тебе, Иван-царевич! Ты спас моих детей, а значит, спас и моё сердце. Садись мне на спину, и я доставлю тебя на Камчатку быстрее ветра».
Иван-царевич взобрался на широкую спину Киту, крепко ухватился за плавник. Кит глубоко вздохнул и устремился вперёд, рассекая волны. Они плыли дни и ночи, мимо диковинных островов, мимо подводных гор и глубоких впадин. Иван-царевич видел невиданных рыб, светящихся медуз и огромных морских чудовищ, но Кит надёжно нёс его, защищая от всех опасностей.
Наконец, на горизонте показались очертания далёкой земли, покрытой снежными вершинами и дымящимися вулканами. «Вот она, Камчатка, — проговорил Кит. — Дальше тебе придётся идти самому. Будь осторожен, Иван-царевич. Кощей Бессмертный не дремлет, и его логово полно опасностей. Но помни: доброта и смекалка — твои лучшие друзья. Иди с миром, и пусть удача сопутствует тебе!»
Кит опустил Ивана-царевича на берег, и тот, поблагодарив своего могучего помощника, ступил на незнакомую землю. Перед ним расстилались бескрайние просторы, а вдали виднелись грозные вулканы, из которых клубился дым. Иван-царевич знал, что он близок к своей цели, но и опасность была как никогда велика.

Ступив на землю Камчатки, Иван-царевич сразу почувствовал, что это место не похоже ни на одно другое. Воздух был пропитан запахом серы, а земля под ногами то и дело дрожала. Вдали грозно дымились вулканы, их вершины были покрыты вечными снегами, а склоны — густыми, непроходимыми лесами. Карта, что он нашёл в яйце, указывала на самый высокий и самый грозный из вулканов – Ключевскую Сопку, где, по всей видимости, и находилось логово Кощея Бессмертного.
«Ну что ж, Кощей, — прошептал Иван-царевич, — я иду за тобой!»
Путь к вулкану был полон опасностей. Сначала ему пришлось пройти через Долину Гейзеров, где из-под земли с шипением вырывались столбы горячего пара и кипящей воды. Земля здесь была горячей, а воздух обжигал. Иван-царевич шёл осторожно, перепрыгивая через бурлящие ручьи и обходя опасные воронки. Он чувствовал, как силы покидают его, но мысль о Василисе Премудрой гнала его вперёд.
Вдруг перед ним возникла преграда – огромная, бурлящая река из лавы. Огненная река текла прямо с вулкана, преграждая путь. Перебраться через неё казалось невозможным. Иван-царевич сел на камень, отчаявшись. «Как же мне быть? Неужели здесь мой путь и закончится?»
В этот момент из-за камня выползла огромная, чешуйчатая Ящерица, размером с небольшого крокодила. Её глаза светились мудростью, а голос был хриплым, словно шелест камней: «Не отчаивайся, добрый молодец. Я — хранительница этих земель, и я знаю все их тайны. Ты пришёл с добрым сердцем, и я помогу тебе. Но сначала ты должен пройти моё испытание. Ответь мне на загадку: что растёт без корней, горит без огня, и светит без солнца?»
Иван-царевич задумался. Он вспомнил все народные загадки, что слышал в детстве, и вдруг его осенило. «Это молния!» — воскликнул он.
Ящерица кивнула: «Верно. Ты умён и смекалист. Теперь я помогу тебе. Но помни, что огонь может быть не только разрушительным, но и очищающим». Она махнула хвостом, и из-под земли поднялся огромный камень, который, словно мост, перекинулся через огненную реку. «Иди, Иван-царевич. Но будь осторожен. Впереди тебя ждут духи гор, они не любят чужаков».
Иван-царевич поблагодарил Ящерицу и перешёл через огненную реку. Теперь его путь лежал вверх по склону вулкана. Чем выше он поднимался, тем холоднее становилось, а воздух становился разреженным. Вскоре он оказался в царстве вечных снегов и льда. Здесь его встретили Духи Гор – огромные, бесплотные существа, сотканные из снега и ветра. Они окружили Ивана-царевича, завывая и пытаясь сбить его с пути.
«Что ты ищешь здесь, смертный? — проревел один из Духов. — Уходи, пока не поздно! Это наши владения, и мы не потерпим чужаков!»
Иван-царевич, не испугавшись, ответил: «Я ищу Василису Премудрую, которую похитил Кощей Бессмертный. Я пришёл сюда не со злом, а с добром. Я хочу освободить её и вернуть мир в эти земли».
Духи Гор замолчали, поражённые его смелостью и искренностью. Один из них, самый старый и мудрый, сказал: «Твои слова чисты, Иван-царевич. Мы знаем о злодеяниях Кощея. Он осквернил наши земли своим присутствием. Мы поможем тебе. Но ты должен доказать свою храбрость. Пройди через Ледяной Лабиринт, что ведёт к логову Кощея. Если ты найдёшь выход, мы укажем тебе путь».
Перед Иваном-царевичем открылся вход в огромный Ледяной Лабиринт, где каждый поворот был похож на предыдущий, а холод пронизывал до костей. Он знал, что это последнее испытание перед встречей с Кощеем. И он был готов к нему.

Иван-царевич вошёл в Ледяной Лабиринт. Стены его были высокими и скользкими, сделанными из чистого льда, который отражал тусклый свет, создавая причудливые тени. Холод пронизывал до костей, но Иван-царевич не сдавался. Он шёл вперёд, вспоминая наставления Бабы-Яги и веря в свою Василису.
Лабиринт был полон ловушек. То и дело из-под ног выскакивали ледяные шипы, то стены смыкались, пытаясь раздавить его. Но Иван-царевич был ловок и осторожен. Он внимательно смотрел под ноги, прислушивался к каждому шороху и благодаря своей смекалке избегал опасностей.
В одном из поворотов он вдруг почувствовал резкий, едкий запах. Перед ним открылась огромная пропасть, на дне которой бурлила зелёная, шипящая жидкость. Это была кислота! Иван-царевич остановился как вкопанный. Он сделал шаг назад, но поскользнулся на льду и чуть не упал. Только чудом он удержался на самом краю пропасти, схватившись за выступ.
Его майка, пропитанная потом и покрытая дорожной пылью, зацепилась за острый край льдины и, соприкоснувшись с кислотой, тут же прожглась, оставив на ней несколько дырок. Иван-царевич с трудом выбрался из опасного места, его сердце колотилось как бешеное. Он понял, что Кощей не только могуч, но и коварен, расставляя такие смертельные ловушки.
«Вот так штука! — подумал Иван-царевич, осматривая свою дырявую майку. — Чуть было не сгинул! Но ничего, Василиса стоит того, чтобы пройти и через огонь, и через воду, и через кислоту!»
Он продолжил свой путь, став ещё более осторожным. Вскоре он заметил, что лабиринт начал меняться. Ледяные стены стали уступать место каменным, а воздух стал теплее. Это означало, что он приближается к логову Кощея.
В одном из проходов он увидел странный механизм. Это был огромный каменный пресс, который опускался и поднимался с ужасным скрежетом. Чтобы пройти дальше, нужно было проскочить под ним в нужный момент. Иван-царевич внимательно изучил ритм пресса и, выбрав подходящий момент, проскочил под ним, едва не задев его.
Наконец, лабиринт закончился. Иван-царевич вышел в огромную пещеру, освещённую тусклым, зловещим светом. В центре пещеры, на троне из чёрного обсидиана, сидел сам Кощей Бессмертный. Он был худым, высоким, с длинными седыми волосами и острыми, пронзительными глазами. Рядом с ним, прикованная к колонне, стояла Василиса Премудрая. Она была бледна, но её глаза горели надеждой, когда она увидела Ивана-царевича.
«Ах, вот и ты, Иван-царевич! — прошипел Кощей, его голос был холодным, как лёд. — Я ждал тебя. Думал, не доберёшься до моих владений. Но ты оказался упорнее, чем я думал. Но всё равно, ты не сможешь меня одолеть! Моя смерть спрятана надёжно, и никто, кроме меня, не знает, где она!»
Иван-царевич вынул из-за пазухи иглу. «Ты ошибаешься, Кощей! Я знаю, где твоя смерть! Она на конце этой иглы!»
Кощей рассмеялся, его смех эхом разнёсся по пещере. «Глупец! Ты думаешь, что всё так просто? Эта игла — лишь часть моей смерти! Истинная моя смерть — это моё бессмертие, что течёт в моих жилах! И его не сломить простой иглой!»
Иван-царевич понял, что Кощей говорит о той самой тайне, о которой упоминала Баба-Яга. Он вспомнил про волшебные ножницы, что дали ему Медведь и Заяц. Он достал их, и они засияли мягким, серебристым светом.
«Ты забыл, Кощей, что у меня есть не только игла, но и волшебные ножницы, что могут разрезать твоё бессмертие!» — сказал Иван-царевич, поднимая ножницы.
Кощей побледнел. Он не ожидал такого поворота событий. Его глаза наполнились страхом. «Откуда у тебя эти ножницы?!» — прохрипел он.
«Их мне дали те, кому ты причинил зло, — ответил Иван-царевич. — И теперь пришёл час расплаты!»
Кощей бросился на Ивана-царевича, пытаясь выхватить ножницы, но Иван-царевич был готов. Он увернулся от удара и, собрав все свои силы, замахнулся ножницами. Что же произойдёт дальше? Сможет ли Иван-царевич разрезать бессмертие Кощея и освободить Василису?

Когда Иван-царевич замахнулся волшебными ножницами, Кощей Бессмертный, полный ужаса, бросился на него, пытаясь остановить. Но Иван-царевич был быстрее. Он ловко увернулся от костлявой руки Кощея и, собрав всю свою отвагу и силу, что даровали ему доброта и мудрость, разрезал воздух перед Кощеем. Волшебные ножницы, сияя серебристым светом, не просто разрезали воздух – они разрезали невидимую нить, что связывала Кощея с его бессмертием.
В тот же миг Кощей вскрикнул, его тело затряслось, а глаза наполнились невыносимой болью. Он почувствовал, как его вековая сила покидает его, как песок сквозь пальцы. Игла, что держал Иван-царевич, вспыхнула ярким светом и рассыпалась в прах, словно выполнив своё предназначение. Кощей, лишившись своей главной опоры, стал таять на глазах, превращаясь в горстку пепла, которую тут же развеял сквозняк в пещере. От могучего злодея не осталось и следа, лишь пустота и холод.
Как только Кощей исчез, цепи, что сковывали Василису Премудрую, с лязгом упали на пол. Она была свободна! Василиса, хоть и ослабевшая, но прекрасная, бросилась к своему спасителю.
«Иван-царевич! Ты пришёл! Я знала, я верила, что ты найдёшь меня!» — воскликнула она, и её глаза наполнились слезами радости.
Иван-царевич крепко обнял свою любимую жену. «Василиса! Моя ненаглядная! Я прошёл через все испытания, чтобы найти тебя и освободить от злых чар Кощея. Теперь мы вместе, и никто нас больше не разлучит!»
В этот момент пещера, где находилось логово Кощея, начала рушиться. Камни падали с потолка, земля дрожала. Духи Гор, что помогали Ивану-царевичу, явились в пещеру и указали им путь к спасению. «Быстрее, Иван-царевич! Василиса Премудрая! Бегите! Это место должно быть стёрто с лица земли, чтобы зло Кощея никогда больше не возродилось!» — прошептал один из Духов.
Иван-царевич и Василиса, взявшись за руки, бросились бежать. Они бежали через Ледяной Лабиринт, который теперь уже не казался таким страшным, ведь Кощея не было. Они миновали Долину Гейзеров, и даже огненная река лавы, через которую Иван-царевич переходил с помощью Ящерицы, теперь казалась лишь красивым зрелищем.
Когда они выбрались из вулкана, солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в алые и золотые тона. Духи Гор, прощаясь с ними, создали для них волшебный мост из радуги, который перекинулся через бескрайние просторы Камчатки, прямо к берегу моря.
На берегу их уже ждал мудрый Кит. «Я знал, что ты справишься, Иван-царевич! — проговорил он. — Садитесь на мою спину, и я доставлю вас домой, в ваше родное царство».
Иван-царевич и Василиса Премудрая взобрались на спину Киту, и тот, радостно взмахнув хвостом, устремился в путь. Они плыли под звёздным небом, а Василиса рассказывала Ивану-царевичу о том, как Кощей держал её в плену, и как она верила в его приход.
Долго ли, коротко ли они плыли, пока не показались родные берега. Кит доставил их прямо к царскому дворцу. Царь, братья Ивана-царевича и весь народ были вне себя от радости, увидев живых и невредимых Ивана-царевича и Василису Премудрую.
Братья, увидев, что Иван-царевич вернулся с такой красавицей и мудрой женой, раскаялись в своей зависти и попросили у него прощения. Иван-царевич, с добрым сердцем, простил их.
Вскоре сыграли пышную свадьбу, да такую, что весь мир гулял! Иван-царевич и Василиса Премудрая жили долго и счастливо, правя своим царством мудро и справедливо. А волшебные ножницы и игла хранились в царской сокровищнице как напоминание о том, что доброта, смелость и любовь могут одолеть любое зло, даже самое бессмертное. И я, Василиса, хранительница сказок, знаю, что эта история будет жить вечно, передаваясь из уст в уста, напоминая всем, что главное в жизни – это чистое сердце и вера в чудо. Вот и сказке конец, а кто слушал – молодец!