Жил-был в одном небольшом городке, что прятался за вековыми елями, да звёздами умывался, мальчишка по имени Егорка. Лет ему было совсем немного, но вот душой он был старше своих сверстников, потому что обладал самым настоящим сокровищем – живым воображением. Для него плюшевый медведь не просто игрушка был, а верный друг и советчик по имени Потапыч, а обыкновенные камушки могли превращаться в драгоценные клады, если правильно посмотреть. И всегда он видел то, чего другие и не замечали вовсе – узор на пыльной оконной раме казался ему картой невиданных земель, а скрип старой двери – шёпотом забытых легенд.

Не теряя ни минутки, Егорка, со своим плюшевым совёнком Потапычем на плече, смело двинулся в сторону источника шума. Ножки его, казалось, сами несли его вперёд по длинным, уходящим в сумрак коридорам. Потапыч, чьи стеклянные глазки всегда видели то, что скрыто от обычных взоров, крепко прижался к плечу Егорки, слегка шевеля перьями, будто подтверждая: «Не боись, хозяин, я с тобой!».

Чем дальше Егорка заходил, тем сильнее становился таинственный шёпот, похожий на шелест листьев осенним ветром, но почему-то такой знакомый… Будто кто-то невидимый перелистывал страницы старых фолиантов, и от этого Егоркино сердце билось чуть чаще. Огонёк любопытства разгорался в его душе, разгоняя все страхи. Он точно знал – эта тайна просто ждёт, когда её раскроют!

Вскоре Егорка оказался в самом сердце библиотеки – в читальном зале с высокими, до самого потолка, стеллажами. На них стройными рядами стояли книги – тысячи книг! Тут были и старинные, в кожаных переплётах, пахнущие временем и мудростью, и новенькие, с яркими обложками, обещающие увлекательные приключения. Но что это? На нижних полках некоторые книги стояли в беспорядке, а другие были переставлены местами! «Бабушка Аглая, главная хранительница книжных сокровищ, никогда бы такого не допустила!» – подумал Егорка. Она всегда говорила, что каждая книга на своей полке – как солдатик на посту, и порядок – это основа всей книжной жизни. А тут… Словно кто-то играл в свои игры с ними.

Егорка осторожно протянул руку, чтобы поправить одну из таких книг – толстый том со сказками братьев Гримм. Но стоило ему прикоснуться, как из-за корешка выпал крохотный клочок бумаги, свёрнутый треугольником. Развернув его, мальчик прочёл неровным почерком написанные слова: «В поисках ответа, ищи там, где ночь встречается с днём, а свет танцует с тенью. Только там найдёшь ключ к разгадке. И помни: Делись, если хочешь узнать Истину».

Потапыч тихонько ухнул, словно подтверждая важность этих слов. «Что же это значит, Потапыч?» – прошептал Егорка, оглядываясь. Вокруг было тихо, лишь старые часы на стене отсчитывали секунды своим мерным «тик-так, тик-так», да сквозь высокие окна пробивался лунный свет, расчерчивая пол серебристыми дорожками. Этот свет действительно будто танцевал с тенями от книжных стеллажей, создавая причудливые узоры.

Егорка подошёл к окну, вглядываясь в таинственный танец света и тени. И вдруг заметил, что одна из лунных дорожек, что ложилась прямо на пол, вывела его к старому, пыльному глобусу в углу. «Что же, здесь может быть наш ключ?» – подумал он, и его взгляд упал на раздел «Путешествия» в библиотеке. Как раз там, где и стоял глобус.

Подойдя к стеллажу, Егорка заметил ещё одну странность: несколько книг, которые обычно стояли стройным рядом, теперь были наклонены, а на одной из них, обложке старинного атласа, лежала тонкая ленточка, точно закладка. Он осторожно открыл книгу и обнаружил ещё одну записку, но на этот раз – совсем крохотную, словно перышко упавшее с неба. И на ней была загадка:

В огне не горит, в воде не тонет,
В печке кипит, на морозе стонет.
Что это?

Егорка нахмурился, задумавшись. Он любил загадки, но эта казалась особенной. Он перебирал в уме всё, что мог, и тут Потапыч, тихонько ухнув, слегка коснулся его уха. Мальчик посмотрел на своего верного друга, и тот словно кивнул в сторону полки с книгами о кулинарии. «Потапыч, ты гений!» – воскликнул Егорка. «Это же… СУП!» И правда, суп не горит в огне (пока в кастрюле), не тонет в воде, а на морозе замерзает, «стонет», и кипит в печке!

Но что эта загадка делала здесь? И как она могла помочь ему в его расследовании? Егорка взял супную книгу, пролистал её, и между страниц обнаружил засушенный лавровый лист, на котором крохотными буквами было выцарапано: «Три сестры, три сестры, на три дороги смотрят, да всем путникам дорогу показывают. Спроси их, и получишь ответ.»

Егорка посмотрел на Потапыча, а затем на широкую лестницу, ведущую на второй этаж. Он знал, что на верхнем этаже находились книги по географии и истории. И там, за старинным дубовым столом, обычно сидели три старейшие работницы библиотеки: тетушка Зинаида, что вечно была погружена в романы о далёких странах; тётушка Мария, с её острым, как бритва, умом, знавшая всех и вся; и молодая библиотекарша, Лиза, с живым взглядом и любовью к приключениям. «Наверное, это о них!» – догадался Егорка. Ведь они действительно указывали путь к знаниям.

Предстояло Егорке подняться на второй этаж, и выяснить, что знают библиотекарши о странном беспорядке. Невольно Егорка почувствовал, что в этом запутанном деле, ему потребуется не только его воображение, но и чуточка помощи от других. Ведь мудрый Потапыч хоть и знал много, но всё же был игрушкой. А живые люди могли рассказать о том, чего не написано ни в одной, даже самой старой книге.

Что же скажут эти три сестры? И какая тайна скрывается за странными бумажными посланиями и перепутанными книгами?

Не теряя ни минуты, Егорка, крепко сжав в руке свой волшебный клубочек, что теперь светился ещё ярче, решительно направился к архиву. Потапыч, его верный совёнок, слегка дрожа, прижался к плечу мальчика. Дверь в архив оказалась тяжёлой и скрипучей, словно старый дедушка, неохотно просыпающийся от долгого сна. Едва Егорка толкнул её, как из глубины помещения донёсся странный, почти неразличимый шёпот, похожий на шелест сухих осенних листьев или станиц древних книг. Запах в архиве был особенным: пахло пылью веков, высушенными травами, забытыми историями и чем-то ещё неуловимо-сладким, как варенье из бабушкиного погреба.

Егорка внимательно осматривает пол архива. Он замечает странные отметины: не совсем человеческие следы, но и не звериные. Они напоминают маленькие лапки, слегка подметенные, будто кто-то очень осторожно передвигал ногами, стараясь не оставить явных отпечатков. Эти следы ведут к старинному, резному дубовому столу, что стоит в центре архива, покрытый толстым слоем пыли и забытых рукописей.

Егорка осторожно приближается к столу. На нём, прямо поверх старинной пергаментной карты, лежит потрёпанная, но аккуратно сложенная записка. Егорка поднимает её. На пожелтевшей бумаге выведено каллиграфическим почерком: «Три книги говорят о мудрости веков, одну лишь мудрость сердца познают в книгах тех. Вторую - где сказка спит, а третья – что о звёздах шепчет. Найди их все, сложи ключом – и дверь к разгадке будет днём».

Егорка хмурит лоб, пытаясь осмыслить загадку. Она кажется ему какой-то особенной, не просто шуточной. Его пальцы едва касаются бумаги, и он чувствует лёгкое покалывание, будто записка сама излучает тайну.

Вдруг из-под стола доносится тихое «Мурр-р?». Из тени появляется огромный, рыжий кот, чей мех лоснится даже в полумраке архива. На его носу красуется крошечное старомодное монокль, а на шее повязан аккуратный красный бантик. Глаза кота, кажется, светятся золотом. Он смотрит на Егорку с невероятно умным выражением, словно оценивая его.

Потапыч, до того спокойно сидевший на плече Егорки, тихонько «ухукает», будто здороваясь с новым знакомым. Кот мягко прыгает на стол, сбрасывая несколько пыльных рукописей, и садится прямо перед Егоркой, не сводя с него пристального взгляда.

– Доброй ночи, юный сыщик, – произносит кот низким, бархатистым голосом, который, кажется, звучит не только у Егорки в голове, но и по всему архиву. – Меня зовут Профессор Мурлыка. Я давно наблюдаю за этим беспорядком. И за тобой. Кажется, ты единственный, кто по-настоящему видит волшебство в этой старой библиотеке.

Егорка от изумления теряет дар речи. Говорящий кот с моноклем! Это просто сказка! Потапыч радостно «ухает», будто давно ждал такого знакомства.

– Эта загадка – не простая, – продолжает Профессор Мурлыка, указывая лапой с необыкновенной грацией на записку. – Это ключ к великой тайне библиотеки. Но найти эти книги тебе будет не просто. Те, кто их ищут, могут помешать. И не все, кто кажется союзником, таковым является.

Профессор Мурлыка подходит к Егорке, трётся о его ногу и мягко мурлычет.

– Поделись своим предположением, что это за книги. Может, вместе мы найдём правильный путь.

Егорка, придя в себя, чувствует прилив вдохновения. Разговаривающий кот! Это же прекрасно! Он смотрит на Потапыча, тот кивает головой, словно одобряя его решимость. Мальчик читает загадку ещё раз, и ему приходит в голову несколько идей.

Егорка внимательно слушает Профессора Мурлыку и кивает в знак согласия. 'Знаешь, Профессор', — начал Егорка, почесав за ушком своего плюшевого Потапыча, который согласно крякнул в ответ, — 'я думаю, что вторая книга, о которой говорится в загадке, может быть сборником сказок или мифов. Ведь сказки, они как раз про то, как находить то, что не видно с первого взгляда. Про героев, которые видят волшебство там, где другие его не замечают.'
Профессор Мурлыка, приподняв одну мохнатую бровь и поправив свой монокль, мурлыкнул: 'Превосходно, юный детектив! Это очень проницательное наблюдение. Сказки — это ключ ко многим дверям, но не каждый способен его повернуть. Они учат нас не только верить в чудеса, но и искать их в самых обыденных вещах. Именно через сказания старые духи и тайны оживают, дают подсказки тем, кто готов их услышать. Но вот вопрос: какая именно сказка или миф? Их же великое множество, как звёзд на ночном небе!'.
Егорка задумался. В памяти всплыли образы любимых героев, мудрых зверей и коварных чудовищ. 'Хм...', — протянул он. 'Может быть, это что-то связанное с потерянными предметами или с тем, как герои преодолевают трудности благодаря своей доброте и смекалке?'
Профессор Мурлыка одобрительно муркнул. 'Очень, очень близко! Теперь тебе предстоит найти в бескрайних морях старых фолиантов и книжных гор ту самую, волшебную книгу, которая подскажет нам дальнейший путь. Помни, что именно в её глубинах скрыта следующая подсказка. Ищи книги, в которых говорят о путешествиях в неведомое, о потерянных королевствах и о волшебных артефактах'.
Егорка понял, что нужно внимательно изучить стеллажи со сказками и мифами. Он начал бродить между высокими полками, его глаза скользили по корешкам книг. Потапыч, уютно устроившийся на плече Егорки, внимательно осматривался по сторонам, словно тоже выискивая нужный фолиант. Воздух в библиотеке был пропитан запахом старой бумаги и пыли, но Егорка чувствовал в нем что-то еще — едва уловимый аромат волшебства. Он останавливался у каждой полки, вытаскивая то одну, то другую книгу, пробегая глазами по иллюстрациям и первым строчкам. Среди прочих он нашел книгу 'Загадки старого леса'. Он почувствовал прилив вдохновения. Может быть, это та самая книга?
Когда Егорка прикоснулся к корешку этой книги, он почувствовал, как по его руке пробежала легкая искра. Сама книга словно ожила, страницы начали едва слышно шелестеть, а обложка чуть-чуть замерцала. Профессор Мурлыка, который до этого момента внимательно наблюдал, теперь подпрыгнул на стол и зашипел: 'Да! Это она! Это старинный сборник северных саг, в котором описываются приключения лесного духа, который прячет свои сокровища в самых потаенных уголках леса и оставляет загадки для тех, кто ищет истину. Открой её, Егорка, и пусть её мудрость укажет нам путь!'
Егорка аккуратно открыл книгу, и на первой странице обнаружил тонкую, как паутинка, закладку. На ней было начертано странное изображение — изогнутый, словно ветка, узор, который повторял одну из отметин, что они видели в архиве. А чуть ниже была новая загадка, написанная изящным каллиграфическим почерком: 'Где мудрость веков в нитях сплетается, где время свои следы оставляет, там старая память вечно скрывается. Найди то, что нить жизни крепко обхватит, и тайна тогда свою суть обнажит'.
Эта загадка казалась еще более запутанной. Егорка снова перечитал ее несколько раз, пытаясь понять скрытый смысл. Потапыч, кажется, тоже напряженно думал, вертя головой. 'Что это может быть, Профессор?' — спросил Егорка. 'Нитка жизни? Может быть, речь идет о ткацком станке или о каком-то старом предмете, связанном с шитьем?'
Профессор Мурлыка мурлыкнул, задумчиво почесав подбородок. 'Хм, очень интересно. Действительно, нить жизни... Это может быть как метафора, так и буквальное указание на предмет. Библиотекари старых времен часто использовали разные предметы для своих заметок и тайн. Вспомни, что в давние времена рукописи не только писали, но и переплетали. В переплетах скрыто столько историй! А есть ли у нас в библиотеке отдел, где хранятся материалы о ткачестве или ремеслах?'.
Егорка на секунду задумался. В старых книгах порой встречались иллюстрации и описания самых разных ремесел. И, конечно же, в библиотеке был раздел, посвященный народным промыслам и старинным ремеслам! Туда редко кто заходил, и там было тихо и пыльно. 'Я думаю, мы должны пойти в отдел ремесел!' — воскликнул Егорка. — 'Там точно найдется что-то про нити и переплеты. Мне кажется, эта нить — не обычная нить. Это какая-то волшебная нить!'
Профессор Мурлыка довольно похлопал хвостом. 'Отлично! Чудесно! Вот ты уже почти детектив! Мой клубочек снова мне подсказывает, что это правильное направление. Вперед, юный исследователь! И помни: внимательность к деталям — твой лучший союзник'.

Егорка, помня о предупреждении Профессора Мурлыки не доверять всем в библиотеке, все же решает поделиться загадкой с Лизой. Ее искренняя доброта и внимательность вселяли в него надежду. Он тихо подходит к ее столу в читальном зале, где она проверяла возвращенные книги, и, убедившись, что поблизости нет тётушки Зинаиды или тётушки Марии, достает смятую записку. Плюшевый Потапыч, уютно устроившийся на Егоркином плече, выглядывает из-за его уха, будто тоже ожидая ответа.
— Лиза, — шепчет Егорка, протягивая записку. — Помоги мне, пожалуйста. Это очень важно! Мне Профессор Мурлыка велел идти в отдел ремесел, но я не знаю, куда там смотреть. Он сказал, что там скрывается "нить жизни" и "мудрость веков в нитях сплетается".
Лиза берет записку, разглаживает ее и внимательно читает. Ее брови хмурятся в сосредоточении, а затем глаза округляются.
— Профессор Мурлыка? — удивленно спрашивает она. — Это... это наш библиотечный кот? Я никогда не думала, что он может... разговаривать!
Егорка кивает. — Да, он особенный! Но об этом, пожалуйста, никому не говори. Это наш секрет.
Лиза согласно кивает, прижимая палец к губам. Она несколько раз перечитывает строчки, а потом ее глаза вдруг загораются.
— "Нить жизни", "мудрость веков в нитях сплетается"... — задумчиво повторяет она. — Это похоже на что-то из народных промыслов! Пойдем-ка в отдел ремесел. Там есть несколько старинных книг о вышивке и ткачестве. Мне кажется, я знаю, где искать!
Они тихонько пробираются к стеллажам, где хранились книги о разных видах рукоделия. Отдел ремесел был особенным: тут пахло не только старой бумагой, но и сухими травами, шерстью и даже немного деревом. Полки были забиты яркими книгами с иллюстрациями вышивок, кружев и гобеленов. Лиза быстро находит полку с фолиантами о старинном ткачестве и снимает одну из самых толстых книг, обтянутую потрепанным льняным переплетом.
— Вот! Это "Тайны древнего станка", — произносит Лиза, осторожно раскрывая книгу. — Здесь рассказывается о том, как из поколения в поколение передавали знания о ткачестве, как нити связывали судьбы и хранили истории.
На одной из первых страниц, исписанных старинным почерком, Егорка и Лиза находят приклеенную маленькую тканевую бирку. На бирке изображен стилизованный лабиринт, вышитый золотыми нитями, а в центре лабиринта — крошечная пуговка из перламутра. Под изображением был текст:

В сердце Лабиринта нитей,

Где судьба плетет узор,

Ты найдешь ответ из былей,

Спрятан там средь диких гор.

Потапыч тихонько пищал на плече Егорки, указывая своим маленьким клювиком на изображение. Егорка сразу же почувствовал, что лабиринт – это не просто рисунок, а следующая подсказка. Он посмотрел на Лизу, которая тоже выглядела озадаченной. Но Егорка помнил, как Профессор Мурлыка сказал, что его воображение поможет найти выход. Он взглянул на Потапыча, и тот, кажется, ему подмигнул.
"Дикие горы..." — прошептал Егорка. — "Какая же книга может быть про дикие горы?" Он оглянулся вокруг, чувствуя, что разгадка совсем рядом.

Егорка, поразмыслив над словами «дикие горы» и вспомнив свои любимые мифы и легенды, предложил Лизе заглянуть в раздел древних сказаний, где, по его наитию, они должны были найти третью подсказку. Его воображение, как всегда, не подвело!

И точно, пройдя по пыльным коридорам, среди фолиантов с обветшалыми корешками, Егорка первым заметил толстенный том с витиеватым названием «Эхо Горных Вершин: Легенды Каменного Великана». Книга была явно не на своем месте, стоя среди тонких сборников греческих мифов. Как только Егорка прикоснулся к её обложке, воздух вокруг них задрожал, а слабый, едва слышный шёпот, словно дыхание древних камней, пронёсся по стеллажам. Лиза, хоть и была рациональной до кончиков пальцев, ощутила легкий озноб.

Открыв книгу, они обнаружили не страницу с текстом, а целую интерактивную карту! Это была карта старой библиотеки, на которой мерцающими линиями были обозначены невидимые до сих пор ходы и потайные уголки. А в центре карты, словно сердцевина всего таинственного лабиринта, светилась точка. Рядом с ней мелким, каллиграфическим почерком было выведено стихотворение:

Ключ к тайнам, спрятанный в тиши,

Где книги спят, но дышат в сны,

Не страх ведет, а мудрость нить –

Лишь там сумеешь ключ найти.

Потапыч, уютно устроившийся на плече Егорки, слегка пошевелил перьями. «Ключ к тайнам... спящие книги... мудрость нить...» — пробормотал Егорка, вглядываясь в карту. «И что же это значит?»

Лиза наклонилась над картой, её глаза за стеклами очков сузились. «Похоже, эта карта не просто показывает нам путь, Егорка, а что-то гораздо большее. Она указывает на самый старый уголок библиотеки, куда уже лет сто никто не заглядывал – туда, где хранятся древние свитки и пергаменты».
«Но как же туда попасть? — спросил Егорка, проводя пальцем по пунктирной линии на карте, ведущей к обозначенному месту. — Здесь же нет двери, только стена!»

Лиза задумалась. «Действительно... Очень странно. Возможно, это какая-то потайная дверь, о которой никто не знает?»

В этот момент раздался громкий «Мурр-р-р» — это Профессор Мурлыка ловко спрыгнул с верхнего стеллажа, откуда, по-видимому, за всем наблюдал. «Молодцы, молодцы! Не подкачали! А теперь внимайте, ибо истина часто скрыта там, где ее меньше всего ищут», — важно проговорил кот, поглаживая ус. «Этот ключ не от двери в обычном понимании. Он открывает то, что спрятано от глаз суетливых. Подумайте о том, что
соединяет мир явный с миром скрытым. О чем эта библиотека хранит самые драгоценные знания?»

Потапыч на плече Егорки вздрогнул. «Профессор, кажется, говорит о чём-то совсем неочевидном, правда?» — прошептал он.

Егорка почувствовал, как сердце у него забилось быстрее. Тайна углублялась, и каждый шаг приводил их к новым, ещё более запутанным загадкам. Волшебный клубочек на этот раз не показывал прямой путь, а лишь слабо пульсировал, словно вторя биению его собственного сердца.

«Что же это может быть? Что же это за “ключ”, который не открывает двери?» — думал Егорка, осматриваясь вокруг. Он знал, что разгадка близка, но как же её найти? Его воображение уже рисовало ему образы древних ритуалов, спрятанных рукописей и даже порталов в другие миры. Но что из всего этого правда? И как пройти через эту 'несуществующую' дверь? Нужно было принять решение, как действовать дальше.

Егорка, прислушавшись к своему воображению, вспоминает старые предания о библиотеках, где книги могут быть не только источниками знаний, но и хранителями волшебных порталов. Он делится своими мыслями с Лизой, и они вместе начинают изучать карту «Эхо Горных Вершин», вспоминая сказки о потайных дверях и говорящих предметах.

«Постой-ка, Егорка», — вдруг восклицает Лиза, внимательно разглядывая страницу. «Смотри, тут, в самом центре того уголка без входа, изображён… обычный библиотечный фонарь, но какой-то уж очень старинный, да ещё и с руной, которую я видела на гравюрах в одной старой книге по символике!»

«Фонарь!» — Егорка подскакивает. «Ведь это он мог мелькнуть в коридоре, когда мы увидели тень! И в библиотеке полно таких старых фонарей, особенно в подсобных помещениях и у тех самых стеллажей с редкими изданиями, куда ходит только Зинаида!»

И тут в разговор вновь вмешивается Профессор Мурлыка, который бесшумно появился на столе рядом с картой. Его монокль блестит в полумраке.

«Верно подметил, Егорка», — мурлыкает кот, — «и Лиза тоже молодчина. Тот фонарь – не просто фонарь, а тот самый, что Зинаида ахает и охает, бережёт больше всего. Его выкинуть хотела… Да не тут-то было, я сам не давал. Знает ли Зинаида про магию – вопрос, а вот про привязанность – да, точно».

Егорка ощущает, что теперь он на верном пути. Ведь «ключ», как сказал Профессор, может быть не физическим предметом, а скорее символом, отсылкой к чему-то важному. Если тот фонарь — такой особенный, возможно, в нём скрыта некая тайна. Он вспоминает загадку из отдела рукоделия про «нить жизни», что «мудростью веков в нитях сплетается», и приходит к мысли, что эти нити могут быть связаны с историей самой библиотеки, с её старинными вещами, которые хранят воспоминания.

«А что, если этот фонарь – и есть часть “нити жизни”?» — задумчиво произносит Егорка. «Ведь он видел столько лет этой библиотеки, хранил её секреты… Может быть, его нужно нести в этот уголок, чтобы он ‘подсветил’ невидимую дверь?»

Лиза, хоть и до сих пор немного сомневается насчёт говорящего кота, с интересом смотрит на Егорку, видя в его глазах тот самый детский блеск веры в волшебство, которого так не хватает взрослым. «Может быть, ты прав, Егорка! Но где же мы найдём этот фонарь? И если его бережёт Зинаида, как мы его заберём, не подняв шума?»

Профессор Мурлыка поводит усами и загадочно подмигивает. «Вам не нужен тот фонарь сам по себе. Вам нужна его история. То, что он видел. Его память. Каждый предмет в старинной библиотеке — это кусочек души мира. Он хранит свой собственный шёпот. Если вы услышите этот шёпот, дверь и откроется. Но помните, Егорка: порой самые большие тайны скрывают те, кто кажутся самыми обычными. Будьте осторожны… Время уже позднее, сторож обходит библиотеку.»

Егорка смотрит на Лизу, его сердце бешено колотится от предвкушения и небольшого волнения. Но Профессор прав — у них не так много времени. И если ключом является

Приняв смелое решение, Егорка, крадучись, проскользнул в служебное помещение тётушки Зинаиды, пока та, увлечённая вечерней болтовнёй с тётушкой Марией, отвлеклась. Его плюшевый совенок Потапыч, уютно устроившийся на плече, слегка сжимался от волнения, но Егорка был решителен.
Комната Зинаиды оказалась на удивление пыльной и немного захламлённой: стопки старых бумаг теснились на каждом столе, на стульях громоздились забытые свитера, а по углам сиротливо стояли веники и швабры. В этом легком хаосе Егорке быстро удалось отыскать старинный фонарь. Он стоял на дальней полке, покрытый тонким слоем пыли, словно долгие годы ждал своего часа. Руна на его основании, которую Егорка разглядел ещё на карте, сияла слабым, почти неощутимым внутренним светом, который другие вряд ли бы заметили.
Егорка осторожно взял фонарь в руки. Металл был холодным и гладким, но под пальцами мальчик почувствовал едва уловимую вибрацию, словно внутри него билось маленькое, тёплое сердце. "Шёпот", — прошептал он сам себе, вспомнив слова Профессора Мурлыки. "Надо услышать его историю."
Егорка закрыл глаза и сосредоточился, обхватив фонарь ладонями. Сначала он ничего не чувствовал, кроме прохладного металла. Но потом, когда он представил, как этот фонарь служил веками, освещая путь кому-то, прогоняя тьму, его воображение разыгралось. Перед внутренним взором мальчика начали мелькать образы: старые коридоры, мерцающие свечи, тихие шаги, шуршание страниц. Он почувствовал чье-то одиночество, чью-то бесконечную любовь к книгам и желание сохранить их тайны. Фонарь словно "рассказывал" ему о своём давнем владельце – старом библиотекаре, который жил давным-давно и был известен своей затворнической жизнью, проводящим ночи среди фолиантов.
С этим образом к Егорке пришло озарение! Он открыл глаза и увидел, что руна на фонаре загорелась ярче, излучая мягкий, тёплый свет. В этот же момент Потапыч радостно взмахнул крылышками и указал на одну из старых книг на полке Зинаиды. Это был томик стихов, незаметно затесавшийся среди хозяйственных журналов. На его потрёпанном корешке, Егорка, со своим удивительным зрением, различил ту же самую, едва заметную руну, что и на фонаре.
Егорка поспешно открыл книгу, и на её пожелтевших страницах, среди пыльных стихов, обнаружил не просто надпись, а искусно нарисованный, но все такой же лабиринт! Он был невероятно сложным и витиеватым, на первый взгляд, без единого входа или выхода, но теперь, благодаря фонарю, Егорка понимал, что лабиринт указывает на определенное место, на то, что другие просто не замечали. Мальчик перелистнул ещё несколько страниц и нашёл небольшую, приклеенную записку. На ней каллиграфическим почерком было выведено всего одно слово:
*"Помни о тепле, что в сердце горит"*
Внезапно из коридора донеслись шаги сторожа. Громкие, тяжёлые, они приближались к служебной комнате Зинаиды. Егорка понял, что время поджимает. У него был ключ, была подсказка, но он всё ещё не знал, как найти этот потайной вход. Более того, ему нужно было срочно выбираться из служебной комнаты, пока его не поймал сторож.
"Что ж, Потапыч," – прошептал Егорка совенку, крепко прижимая к себе книгу со стихами и фонарь, – "наша разгадка где-то рядом, и она, похоже, связана с чьим-то добрым сердцем... А пока нам надо уносить ноги!" Сторож был уже совсем близко, и Егорка чувствовал, как холодок пробегает по спине. Нужно было принимать быстрое решение, ведь скоро сторож будет у дверей...

Егорка, услышав шаги сторожа, мгновенно принимает решение и, прижавшись к стенам, проскальзывает мимо порога комнаты. Он почти неслышно вылетает в темный коридор и, как угорь, скользит в глубь архива, туда, где самые старые и высокие стеллажи обещают укрытие. Потапыч, его верный совёнок, кажется, даже замер в предвкушении, не двигаясь с плеча Егорки. Воздух здесь, среди пыльных томов и давно забытых историй, казался плотнее, словно хранил в себе шёпот веков. Каждый шаг Егорки был осторожен, каждый вздох — затаен. Он прекрасно знал, что в такой большой библиотеке, полной изгибов и поворотов, тени — его лучшие друзья. Он старался двигаться так, чтобы быть незаметным, сливаясь с густой темнотой между рядами книг, которые, казалось, тянулись до самого потолка, скрывая в себе не только знания, но и древние тайны. Он оглядывается, его сердце колотится, как пойманная птичка, но никого не видно.

– Ху-у-ух, – тихо выдыхает Егорка, стараясь не нарушить вековую тишину. – Кажется, пронесло. Или… – Он внезапно замирает, его взгляд падает на пол, где между стеллажами мелькает еле заметный свет.

Это не фонарь сторожа, который бы наверняка искал его в других местах, и не мерцание магии. Это было что-то другое, более мягкое, похожее на тусклое свечение. Егорка, повинуясь импульсу и шепоту клубочка, осторожно идет на свет. Чем ближе он подходит, тем ярче становится свечение, пока не выводит его к небольшому, давно заброшенному читальному залу в самом центре архива.

Зал был совсем не таким, как остальные помещения библиотеки. Здесь царила особая, теплая атмосфера, хотя света было немного. В центре комнаты стоял круглый стол, покрытый потертым зеленым сукном, а на нем — ни дать ни взять — тот самый старинный фонарь с руной! Тот самый, что он только что видел в комнате Зинаиды! Но как он мог оказаться здесь? Рядом с фонарем лежали открытая книга и несколько исписанных листов.

Егорка чувствует, как внутри нарастает волнение. Это место, этот свет, этот фонарь… всё это кажется правильным, словно он пришёл туда, куда должен был. Воздух в комнате словно вибрирует от невидимой энергии. Он понимает, что оказался на пороге чего-то по-настоящему значимого, но не менее опасного, ведь сторож мог быть совсем близко. Неожиданно в дальней части комнаты что-то слегка шевелится, привлекая его внимание. Неужели он не один?

Егорка осторожно подходит к столу, на котором мерцает старинный фонарь. От него исходит слабое, но тёплое свечение. Рядом лежит раскрытая книга, потрёпанная временем, и несколько листов бумаги, испещрённых мелким почерком. Егорка начинает вчитываться в строки, написанные, судя по всему, рукой того самого библиотекаря-затворника, о котором он




"...Так давно я здесь, среди этих бесшумных свидетелей времён. Каждый корешок, каждая пожелтевшая страница хранит свои истории, свои печали и радости. Моя жизнь – нить, сплетённая из чужих жизней, что записаны чернилами. Но есть среди них одна, особенная нить, что ведёт к истине..."




Строки обрывались, и Егорка чувствует, как внутри него что-то отзывается на эти слова. Он видит знакомую руну на одной из страниц и понимает: это всё части одной большой загадки, "нити жизни".




В этот момент из глубины комнаты доносится еле слышный вздох, похожий на шелест старых страниц. Егорка вздрагивает и оборачивается. В углу, едва различимый в полумраке, стоит высокий, худой силуэт. Это пожилой человек с длинными седыми волосами и такими же седыми бровями, нахмуренными в лёгкой печали. На нём – простой, но опрятный костюм старого покроя. Его глаза, глубокие и мудрые, смотрят на Егорку с невероятной добротой.




"Не бойся, мальчик," – голос был тих, как шелест опавших листьев, но наполнен удивительным теплом. – "Ты прошёл долгий путь. Я ждал тебя. Ты – тот, кто способен увидеть то, что скрыто за пеленой повседневности."




Это был Забытый Библиотекарь – тот самый, чьи следы вел Егорку через всю библиотеку. Он был прозрачным, почти эфирным, словно сотканным из света и теней. Потапыч, до этого неподвижно сидевший на плече Егорки, тихонько ухнул, словно подтверждая его присутствие.




"Я – Игнатий, когда-то я был хранителем этой библиотеки," – продолжил Библиотекарь. – "Именно я спрятал
Сердце Сказки здесь, в этом тайном зале. Потому что верил: только чистая душа, способная видеть волшебство там, где другие видят лишь пыль, сможет его найти и спасти."




Егорка слушает, затаив дыхание. Перед ним – та самая тень, которую он искал. Но это была не злая тень, а тень грусти, ожидающая своего часа, чтобы поделиться своей историей.




"Много лет назад, когда библиотека ещё хранила все свои секреты от глаз обычных людей, сюда пришла одна юная колдунья," – голос Игнатия зазвучал чуть громче, наполняясь тоской. – "Она хотела украсть
Сердце Сказки, чтобы использовать его магию в своих целях. Я, как мог, защищал его. Я спрятал его, разбив на три части, и каждую часть зашифровал в книге, вплетя подсказки в обычные слова, чтобы никто, кроме избранного, не смог их найти. Но та колдунья была сильна... и она заколдовала библиотеку. С тех пор все, кто приходил сюда, забывали, что такое истинное волшебство. Даже Зинаида, сторож... Она была моей ученицей. После моего исчезновения, заклятие сильно повлияло на неё. Она забыла магию, осталась лишь ворчливой, хотя и заботливой тенью себя прежней."




Библиотекарь указал на лежащую перед Егоркой книгу.




"Вот, на этой странице,
нить жизни ждёт. Ты уже разгадал, что это вторая книга о северных сагах. Теперь пришла пора понять, что было первой и что станет третьей частью головоломки."




Егорка внимательно посмотрел на страницу, где, помимо руны, теперь стало видно еле заметное изображение старинных часов, а рядом – рисунок молодого дуба с могучими корнями, уходящими глубоко под землю, и небольшая, еле заметная подпись: "Время течёт, но корни остаются."




"Что же ты видишь?" – тихо спросил Игнатий, его прозрачная фигура стала ещё более различимой, словно он набирался сил от присутствия Егорки. – "Первая книга, третья книга... Где их искать? Что они расскажут о Сердце Сказки?"




Егорка ощущал тяжесть ответственности, но одновременно – невероятное воодушевление. Он был так близко к разгадке! Перед ним стоял настоящий дух, хранитель сказок, и теперь он был его союзником. Ему нужно было сосредоточиться, чтобы не подвести доверие Игнатия и спасти волшебство библиотеки.

Егорка, прислушавшись к своей интуиции и вспомнив напутствие Игнатия, решительно направился в отдел истории и хроник. Лиза шла следом, её глаза теперь горели таким же азартом, как и Егоркины, хотя она всё ещё до конца не могла поверить в происходящее. Её логический ум противился волшебству, но доказательства были слишком очевидны.
— Как думаешь, — прошептал Егорка, оглядывая бесконечные ряды старинных томов, — если «Сердце Сказки» спрятано в книгах, связанных со временем и историей, то где же оно может быть? Тут ведь каждая книга – это целая эпоха!
Игнатий говорил, что одной из подсказок были часы. Егорка принялся внимательно осматривать корешки книг, ища хоть какие-то намёки на циферблаты, маятники или стрелки. Лиза присоединилась к нему, её пальцы скользили по корешкам, чуть приоткрывая книги и проверяя титульные листы. Наконец, Егорка издал тихий возглас.
— Смотри! Вот она! — Егорка вытащил из-за толстого тома древних летописей небольшую, неказистую книгу без названия. Она была обернута в тусклую, потертую кожу, но на ней отчетливо проглядывал тисненый силуэт старинных песочных часов, из которых сыпался золотой песок.
Когда он открыл её, внутри оказался лишь один-единственный лист. На нём был изображен раскидистый, древний дуб, а вокруг его могучих корней вилась замысловатая вязь букв. Рядом с дубом был небольшой стих, написанный старинным почерком:
*Где время своё течение замедляет,
Там мудрость веков в корнях таится.
Где вечный страж безмолвно стоит,
Там и вторая дверь откроется.*
Лиза взяла лист и внимательно прочитала его. Её брови слегка нахмурились.
— «Где вечный страж безмолвно стоит…» и «корни таятся». Звучит так, будто речь о каком-то очень древнем, неизменном месте. Может быть, о самой библиотеке? Или о чём-то, что хранится в ней очень давно?
В этот момент из-за стеллажа показался Профессор Мурлыка. Он грациозно спрыгнул на пол и подошёл к ним, его монокль блестел в полумраке.
— Отлично, Егорка! Вижу, мой маленький клубочек ведет тебя в самые потаенные уголки мудрости, — промурлыкал кот, одобряюще потираясь о ногу Егорки. — А ведь я чувствовал, что ты схватишь нить рассуждений! Этот дуб, юный друг, не прост. Это — древнее Древо Познания, что выросло прямо из первого слова, из первой сказки! А значит, оно — корни всего, что тут написано.
Профессор Мурлыка прищурился, его глаза-изумруды блеснули.
— Ты близок к разгадке. Но запомни, Егорка, что дерево, которое является "корнями всего", часто требует от тебя не просто логики, а чутьё и прикосновения к душе. Что ты чувствуешь, глядя на этот рисунок?
Егорка задумался. Он смотрел на рисунок древнего дуба, чувствуя его мощь и величие, представляя себе его корни, глубоко уходящие в землю. Внутри у него зародилось странное, но теплое чувство. Чувство уюта, что ли, словно это дерево было ему давно знакомо, или это были корни его собственного рода.
— Я... я чувствую тепло, Профессор, — сказал Егорка, поднимая взгляд на кота. — И... как будто этот дуб — это не просто дерево, а… живое существо, которое много знает, но не может сказать.
Профессор Мурлыка довольно замурлыкал.
— Именно! Ты чувствуешь его живую душу. Это ключ, Егорка. Идем дальше, осталось найти третью книгу, и эта книга будет нести в себе не просто знания, а связь с природой, с древними обычаями, с чем-то очень настоящим и природным. Ищи то, что связывает землю и небо, живое и вечное, то, что растёт, но не имеет ног. И главное — помни о том, что "корни остаются" даже если "время течёт".
В этот момент издалека послышался приглушенный стук шагов сторожа, приближающихся к отделу истории. Кажется, старина Зинаида не просто так ходит по пятам… или это был вовсе не сторож?
— Быстрее, Егорка! — прошипела Лиза. — Нужно спрятаться и понять, что мы упустили! Думаю, этот стих — это ещё не всё. А сторож… или кто-то ещё, кто охотится за тобой — очень близко! Нужно что-то придумать, чтобы скрыться от лишних глаз и продолжить поиски.
Егорка крепче сжал книгу, почувствовав, как быстро бьётся его сердце. Ещё две части загадки, таинственный Игнатий, вездесущий Профессор Мурлыка, и сторож, который мог быть вовсе не тем, за кого себя выдавал. Он оглянулся вокруг. Где же может скрываться следующая подсказка?

Егорка, словно ведомый невидимой силой, поспешил в отдел природоведения и мифологии. Ему казалось, что сам воздух здесь наэлектризован древними историями, а каждый корешок книги скрывает заветные тайны. Лиза шла за ним, её глаза внимательно скользили по корешкам, словно она пыталась предугадать, где же спряталась последняя подсказка. В отделе, среди фолиантов о редких растениях и мифических животных, их взгляд приковал огромный старый том. Его обложка была изъедена временем, а посередине красовалось тиснение — могучий дуб с раскидистыми ветвями, точно такой же, как на рисунке, что они нашли ранее. Надпись под дубом гласила: "Корни глубоки, как время, ветви тянутся к небесам".
Егорка осторожно взял книгу в руки. Стоило ему лишь прикоснуться к шершавой обложке, как по позвоночнику пробежала легкая дрожь. Казалось, страницы сами зашелестели, приглашая к чтению. Он раскрыл её. Внутри не было обычного текста. Вместо этого они увидели прекрасные, детальные рисунки: один показывал корни огромного дуба, переплетающиеся с камнями, а другой – величественное дерево, крона которого касалась облаков. А между рисунками было нечто совершенно необычное: небольшой, пожелтевший пергамент, который раньше они не замечали. На нем, кроме едва различимого силуэта сердца, виднелись лишь два слова, написанные старинным каллиграфическим почерком: "Дыхание жизни".
– Дыхание жизни? – прошептала Лиза, её брови недоуменно сошлись. – Что это значит? Может быть, это ключ к…
Не успела она договорить, как позади них послышалось сухое покашливание. Профессор Мурлыка стоял на одной из высоких стремянок, откуда обычно наблюдал за порядком. Он спрыгнул на пол с легкостью, недоступной обычному коту, и подошел ближе, мягко ступая лапами.
– Ох уж эти молодые искатели приключений, – промурлыкал он, потеревшись о ногу Егорки. – Кажется, вы нашли то, что искали. "Дыхание жизни" – это то, что связывает все воедино, Егорка. Первая часть нашей загадки, "нить жизни", – это о движении, о пути. Вторая, "история жизни", – о мудрости, что передается из поколения в поколение. А "дыхание жизни"… это сама суть, сам живительный дух. Всё, что мы искали, собрано в этих трех сокровищах.
Профессор обвел взглядом книги, которые нашли Егорка и Лиза, затем поднял взгляд на мальчугана.
– Вы нашли все три части, Егорка. И каждая из них была своего рода ключом к следующей. Теперь вы знаете, что эти три понятия – движение, мудрость и суть – взаимосвязаны и образуют единое целое. Но собрать их воедино… вот в чём теперь загвоздка. А ещё… – Профессор прищурил глаза, его усы зашевелились. – Вам нужно поторопиться. Чувствую я, Зинаида уже почуяла неладное. Её подозрения не дремлют, и ей не нравится, когда кто-то нарушает её устоявшиеся порядки. Вам нужно не только разгадать, как объединить эти три части, но и сделать это быстро, пока она не обнаружила вас.
Он оглянулся на выход из отдела, и его хвост нервно дернулся. Егорка понял: опасность близка, и им нужно действовать быстро. Задачка стала ещё сложнее: как объединить "нить жизни", "историю жизни" и "дыхание жизни", чтобы "Сердце Сказки" открылось, и при этом избежать встречи с бдительной Зинаидой? Он знал, что разгадка связана с пониманием сути всех трех ключей, но как это применить? И как при этом скрыть свою деятельность от строгого сторожа? Егорка чувствовал, что они находятся на финишной прямой, но это лишь увеличивало напряжение.

Егорка, стоя в тайном читальном зале, почувствовал, как сердце его бьётся сильнее от предвкушения. В его руках оказались три книги – те самые, которые он с таким трудом разгадывал, ведомый своим верным плюшевым совёнком Потапычем, советами мудрого Профессора Мурлыки и помощью отзывчивой Лизы. Первая книга, с руной "нити жизни", говорила о движении, вторая – о "истории жизни" и мудрости, третья – о "дыхании жизни" и сути всего сущего.

"Помни, Егорка, – раздался шепот Игнатия, Забытого Библиотекаря, из-за стеллажей. – Суть магии не в колдовстве, а в искренности. В вере в чудо. Эти книги – не просто фолианты, они – осколки «Сердца Сказки», разбитого злой колдуньей на тысячу частей, чтобы люди забыли, как это – верить. Но их шёпот жив, Егорка, он ждал тебя".

Мальчик осторожно положил все три книги на большой, резной стол. Они начали светиться мягким, пульсирующим светом. И тут Егорка вспомнил слова тётушки Зинаиды: «Тепло в сердце». Он закрыл глаза, представил себе уютный огонь в камине, ласковые руки своей бабушки, смех Лизы, тепло дружбы с Потапычем и Профессором. Он представил, как всё это тепло сливается воедино, наполняя его маленькое, но очень смелое сердце.

Когда Егорка вновь открыл глаза, свет от книг стал ярче, охватывая его. Воздух в комнате наполнился ароматом старых книг, свежих трав и чего-то неуловимо волшебного. Из каждого фолианта вырвался тонкий, светящийся ручеек энергии, и эти три ручейка медленно поплыли к центру стола. Они переплелись, закружились, как в волшебном танце, и превратились в маленький, пульсирующий шарик, напоминающий яркий кристалл. Это было оно – «Сердце Сказки»!

Шарик мягко опустился на раскрытую ладонь Егорки, согревая её нежным теплом. В этот момент весь тайный читальный зал озарился сиянием. Из тени появился Профессор Мурлыка, его глаза светились одобрением. Лиза стояла чуть в стороне, затаив дыхание, её лицо было полно удивления и восхищения. Даже Потапыч, уютно сидевший на плече Егорки, слегка похлопал крыльями, будто одобряя.

Но не успел Егорка насладиться моментом, как скрипнула дверь. На пороге стояла Зинаида, её глаза сузились, а лицо приобрело суровое выражение, которое раньше Егорка видел лишь мельком, когда она бранила невнимательных читателей. Но сейчас в этом взгляде было что-то иное, более холодное, пронзительное. Её руки были скрещены на груди, и она явно была настроена очень решительно. За ней виднелась фигура сторожа, который, казалось, был совсем сбит с толку происходящим.

"Так вот оно что… – прошипела Зинаида, глядя на сияющее «Сердце Сказки» в руке Егорки. – Значит, моё колдовство не смогло заглушить его до конца? Игнатий, как ты мог... Я же пыталась уберечь этот мир от глупой веры! От сказок, что только мешают жить!"

Лиза вздрогнула, поняв, кто на самом деле был злой колдуньей. Это была она, та самая библиотекарша, которая всегда казалась такой строгой и незаметной. Егорка крепче сжал «Сердце Сказки». Шарик света начал мерцать, словно чувствуя приближающуюся опасность.

Профессор Мурлыка выгнул спину, шерсть его встала дыбом, а монокль опасно блеснул. "Василиса, – обратился он к Игнатию, – это твоя ученица, но её сердце наполнено тьмой. Сказки нужны людям, чтобы мечтать, чтобы верить в добро!"

Зинаида рассмеялась ледяным смехом. "Добро? Глупости! Я покажу вам настоящую силу, которая затмит все ваши глупые выдумки!" И она подняла руки, воздух вокруг неё начал сгущаться, а страницы книг на полках бешено захлопали, создавая вихрь из бумаги и пыли.

Услышав слова Профессора Мурлыки, Егорка почувствовал, как сердце ёкнуло – вот оно, настоящее волшебство! Не просто борьба силой, а поиск мудрости, как всегда учила его мама. «Да, Профессор, я согласен!» – твёрдо сказал Егорка. – «Лиза, нам нужно найти это заклинание! Где же мы можем его искать?»

Профессор Мурлыка поправил свой монокль и, прищурившись, поведал: «Самые сильные заклинания, дитя моё, хранятся не на виду. Их прячут там, куда никто не додумается заглянуть, но где сила времени сплетает свои незримые нити. Вспомните, как мы искали 'Сердце Сказки' – ведь оно тоже было спрятано неявно. Игнатий, как наш добрый старый друг, может нам помочь. Игнатий, расскажи нам о потаённых хранилищах, о которых не знают даже духи!»

Игнатий, который всё это время стоял в стороне, пристально наблюдая за Зинаидой, кивнул: «Я знал одно такое место, спрятанное за старым зеркалом в архиве. Там, где никто не видел, был сундук, полный самых древних, самых сильных заклинаний, переписанных рукой самой первой Библиотекарши. Она знала, что однажды может понадобиться такая защита». Он указал на одно из огромных зеркал в глубине потайного читального зала, которое казалось обычным предметом интерьера, но от него исходила едва заметная старинная аура.

«Зеркало…» – прошептала Лиза. – «Значит, нужно заглянуть за отражение? Но как нам туда попасть?»

В это время Зинаида, чьё лицо исказилось от злости, рассмеялась громким, едким смехом. «Наивные глупцы! Думаете, я не знаю о моих же собственных секретах? Моё заклинание паралича уже почти поглотило эту комнату. Вам не хватит времени найти ничего!» Её глаза запылали красным огнём, и тонкие, невидимые нити стали ползти по полу, завиваясь вокруг книг и столов.

«Скорее, дети, пока магия Зинаиды не достигла своего пика!» – воскликнул Профессор Мурлыка, указывая лапой на приближающиеся магические нити. – «Чтобы открыть проход за зеркалом, нужно произнести заклинание единства – ‘Вместе мы сила, сказка наш свет, сердца стучат в такт, тайн нет!’ А потом коснитесь зеркала ‘Сердцем Сказки’!»

Егорка схватил Лизу за руку. «Ты готова?» – спросил он, а сам крепко прижал к груди 'Сердце Сказки', чувствуя его тёплое биение. Оно пульсировало в унисон с его собственным сердцем, словно помогая ему сосредоточиться. Его взгляд упал на старинную книгу в руках у Зинаиды. Она держала её крепко, и Егорка вдруг заметил, что книга светится тусклым, но тревожным светом. Может быть, в ней скрывается часть её силы, а может, и её слабость?

«Готова!» – Лиза кивнула, её глаза блестели от решимости. – «Но что там за зеркалом? Может, это ловушка?»

«Не бойся, дитя! – заверил Игнатий. – Сказки не терпят подлости, а хранят истинное волшебство. Этот сундук спрятан для тех, кто ищет добро». Зинаида злорадно засмеялась: «Как мило! Заглянете в мою кладовочку с мусором? Там вам и место, глупцы!» От её слов по стенам зала пошли трещины, а пыль стала закручиваться в маленькие смерчи, приближаясь к Егорке и Лизе.

«Егорка, спеши! Вся наша надежда на тебя!» – крикнул Профессор Мурлыка. – «Смелость и мудрость – вот твой щит! Ищите самое древнее заклинание, там обязательно будет 'Заклятие Света', которое может развеять магию Зинаиды!»

Магические нити Зинаиды уже почти достигли их ног, воздух наполнился напряжением. Егорка крепко держал 'Сердце Сказки', ощущая его силу. Он посмотрел на Лизу, которая ободряюще улыбнулась. Время стремительно утекало, и каждый момент был на счету.

Егорка и Лиза, сосредоточенные на своей миссии, подходят к старинному зеркалу. Слова Профессора Мурлыки об «единстве» и заклятии Света звенят в ушах. Зинаида, осыпая их искрами черной магии, пытается создать барьер, но Егорка чувствует тепло, исходящее от «Сердца Сказки». Лиза, интуитивно понимая, что нужно, берет Егорку за руку, и вместе они произносят древнее заклинание, слова которого словно сами всплывают в их памяти: «Свет истины, воедино нас собери, тьму невежества навсегда прогони!». Как только последние слова слетают с их губ, Егорка прикладывает «Сердце Сказки» к зеркалу. От него исходит мощный свет, который разбивает магические нити Зинаиды. Зеркало на мгновение вспыхивает ярким сиянием, и невидимый ранее проход открывается за ним, ведя в тайное хранилище. Зинаида в бешенстве бросает им вслед: «Неужели вы думаете, что какая-то пыль и старые слова могут меня остановить? Эти стены слишком крепко помнят мое колдовство!» Ее голос эхом разносится по архиву. Войдя в хранилище, Егорка и Лиза видят множество пыльных свитков, старинных фолиантов и сундуков, но один из них – небольшой, резной, с едва заметной руной – привлекает их внимание. Профессор Мурлыка шепчет: «Тот сундук, Егорка, в нём может быть 'Заклятие Света'. Будьте осторожны, его магия древнее, чем сама библиотека. Не всякое слово можно вслух произносить... А главное, поспешите! Чувствую, Зинаида уже готова применить свой последний коварный трюк!» В хранилище витает атмосфера древней магии, кажется, что каждый свиток дышит прошлым, а время здесь течет иначе. Воздух кажется тяжелым от вековой пыли, но в то же время наполнен энергией забытых знаний. Егорке предстоит решить, как безопасно открыть сундук, ведь времени на раздумья у них почти не оставалось, а снаружи доносятся отголоски магических вспышек и гневных выкриков Зинаиды.

Егорка, прислушавшись к своей интуиции и твоим словам, тут же обратился к Профессору Мурлыке:

— Профессор, мы нашли сундук! Но… он какой-то необычный. Что нам делать? Как его открыть, чтобы найти «Заклятие Света»?

Профессор Мурлыка, погладив свои усы, которые словно сами по себе слегка дрожали от напряжения, подошел ближе к сундуку. Его острые глаза в толстых стеклах очков внимательно изучали каждый завиток, каждую пылинку на старинном дереве. Сундук был сделан из темного, почти черного дуба, исчерченного древними, неведомыми рунами. На его крышке вился узор из мистических трав, а по центру располагался блестящий, почти зеркальный серебряный замок без замочной скважины, в который не вставишь ключ. Он не имел никаких щелей и прорезей, лишь гладкую отполированную поверхность.

— Хм-м-м, — Профессор призадумался, качнув кончиком хвоста. — Весьма любопытно… Этот сундук – дитя не простого мастерства, но древней магии. «Заклятие Света» – это не просто свиток, который лежит себе и ждет, когда его подберут. Это… это часть истории, часть жизни. И его хранит сам сундук.

В этот момент со стороны входа в хранилище послышался тонкий, но пронзительный смешок. Зинаида, уже не скрывая своего обличья колдуньи, стояла на пороге, окруженная тусклым, мерцающим облаком темной магии. Ее глаза горели зловещим огоньком, а руки, облаченные в длинные, будто когтистые перчатки, угрожающе шевелились.

— Ах, вы, наглые книжные черви! Думаете, так просто вам отыскать то, что я скрывала века? «Заклятие Света» – это моя самая сильная магия, она питается страхами и сомнениями. И сейчас вы сполна пожнете плоды своего дерзкого вторжения!

Зинаида взмахнула рукой, и из ее пальцев вылетели тонкие, словно нити, черные жгуты, которые потянулись к Егорке и Лизе, пытаясь опутать их, сковать по рукам и ногам. Лиза вскрикнула, отшатнувшись, но Профессор Мурлыка ловко отбил один из жгутов своим кошачьим хвостом, а Игнатий призвал вокруг ребят легкую мерцающую завесу, которая приняла на себя удар.

— Егорка! — воскликнул Профессор Мурлыка, не отрывая взгляда от серебряного замка. — Вспомни мои слова о трех частях пазла: «нити жизни», «истории жизни» и «дыхании жизни». Сундук – это отражение тех, кто искал его раньше, и тех, кто ищет сейчас. Он знает! Замок – это не преграда, а… проводник.

Замок на сундуке вдруг поймал слабый отблеск света от «Сердца Сказки», которое все еще пульсировало в руках Егорки. Серебряная поверхность на мгновение словно ожила, отразив в себе мельчайшие детали лиц Егорки и Лизы, а затем быстро потускнела. Стало ясно, что замок ждет ответа.

— Тепло… тебе нужно тепло, Егорка, — прошептал Профессор. — От самого сердца. Коснись замка, но не просто рукой. Сконцентрируй на нем то самое «дыхание жизни», что ты чувствуешь в своем сердце. Покажи сундуку свою истинную суть. Он ответит.

Лиза, видя, как жгуты Зинаиды становятся все настойчивее, схватила Егорку за руку. Ее глаза были полны решимости.

— Мы справимся, Егорка! Верь в себя, как верим мы в тебя!

Егорка почувствовал прилив мужества. Новое испытание было перед ним. Ему нужно было не просто прикоснуться, а передать замку самую глубокую, искреннюю часть себя – свою веру, свою любовь к сказкам, свою готовность помочь. Зинаида издала еще один пронзительный крик, и один из черных жгутов проскользнул мимо завесы Игнатия, но лишь на секунду задел ногу Егорки, вызвав слабое онемение. Боль тут же отступила, когда «Сердце Сказки» вспыхнуло ярче. У Егорки оставалось совсем немного времени, чтобы справиться с задачей, прежде чем колдунья преодолеет защиту. Он чувствовал, как энергия пульсирует в «Сердце Сказки».

Егорка и Лиза, крепко взявшись за руки, подошли к загадочному сундуку с серебряным замком. Сфокусировавшись на своём волшебном даре, Егорка попросил Лизу сосредоточиться на их дружбе, на общей вере в добро и на всей любви к сказкам, что жила в их сердцах. Они вложили в это прикосновение всю силу своей чистой детской дружбы, и замок откликнулся.

Сначала серебряный замок замерцал еле заметным огоньком, словно в его сердце проснулась дремлющая искра. Потом огонёк стал ярче, теплее, заливая пространство мягким золотистым светом, который тут же начал рассеивать жгуты тёмной магии, посылаемые Зинаидой. Колдунья зашипела от злости, пытаясь усилить свою атаку, но сила дружбы Егорки и Лизы была необоримой. Свет от замка разгорался всё сильнее, отражаясь в глазах детей, наполненных верой. Замок дрогнул. Не было слышно ни щелчка, ни скрипа, лишь лёгкое, мелодичное звенение, будто тысячи маленьких колокольчиков заиграли в унисон. И тут же замок исчез, словно растворился в воздухе, оставив лишь лёгкое серебряное мерцание. Крышка сундука медленно, словно по волшебству, открылась сама собой.

Внутри сундука, на бархатной подложке, лежал старинный свиток, обмотанный сияющей, почти прозрачной нитью, исписанной незнакомыми, но невероятно красивыми рунами. От свитка исходило мягкое сияние, теплое и успокаивающее.

— Это и есть «Заклятие Света»! – воскликнул Профессор Мурлыка, его хвост от волнения встал трубой. – Скорее, Егорка, читай его! Зинаида не сможет долго противостоять такой силе!

Колдунья, увидев, что её замок повержен, пришла в неистовую ярость. Тёмные жгуты, которые она посылала, стали толще, мощнее, и начали обвиваться вокруг Егорки и Лизы, пытаясь парализовать их. Воздух вокруг стал холодным, как осенний ветер, и пахнуло горькой пылью. Зинаида, её лицо исказилось от злобы, начала читать своё собственное, мрачное заклинание, и стены архива стали осыпаться мелкой крошкой, будто время ускорилось. Свиток в сундуке сиял, зовя Егорку прочесть его, но тёмные нити колдуньи уже почти достигли его рук. Егорке нужно было очень быстро действовать, ведь на кону стояли не только его жизнь и жизнь Лизы, но и судьба всей библиотеки и всех сказок.

Заклинание единства, которое Егорка и Лиза произнесли с полной верой в свои сердца, растопило не только ледяные оковы на старинном зеркале, но и страх, который сковал их поначалу. Как только их ладони, сжимающие мерцающее «Сердце Сказки», коснулись холодной, мерцающей поверхности, от зеркала повеяло теплом. Оно завибрировало, засветилось изнутри мягким, перламутровым светом, и внезапно распахнулось, словно дверь в иной мир, открывая потаённое хранилище. Егорка почувствовал прилив смелости и силы, которого никогда раньше не испытывал.

Но злобная Зинаида не собиралась сдаваться так просто. Её колдовство набрало полную силу, и теперь она казалась еще более могущественной и ужасной. Ее глаза полыхнули багровым огнем, а руки выпустили вихрь черных, колючих лоз, которые зазмеились, словно живые, стремясь схватить Егорку и отобрать у него «Сердце Сказки». Она крикнула на языке, который никто не понимал, но от которого мурашки побежали по спине. Лиза испуганно вскрикнула, но не отступила от Егорки, крепче сжав его руку.

Профессор Мурлыка, почувствовав нарастающую опасность, нежно потерся об ноги Егорки, и в его голосе прозвучали нотки древней магии: «Спешите, юный искатель! Зинаида сильна, но и вы обладаете великой силой. В хранилище вас ждёт спасение!» А Игнатий, Забытый Библиотекарь, его голос был низким и бархатным, указал рукой на сундук, мелькнувший за магическим порогом: «Там, в заветном ларце, сокрыто древнее заклинание, способное остановить её. Не медлите ни секунды!»

Егорка, прижимая «Сердце Сказки» к груди, шагнул первым сквозь зеркальный портал. Лиза, ни на шаг не отставая, последовала за ним. За их спинами портал с мерным гулом сомкнулся, оставляя Зинаиду снаружи, метавшую проклятия и пытавшуюся пробить защиту. Но их было не до неё.

Они оказались в небольшой, круглой комнате, пахнущей пылью и старыми книгами. В центре комнаты стоял невысокий, крепкий сундук из тёмного, резного дерева, украшенный витиеватыми символами и инкрустацией из неведомых металлов. Сундук был крепко закрыт, но Егорка заметил на нём один-единственный замок – простой, но очень древний, серебристого цвета, с необычным орнаментом, напоминающим переплетённые корни дуба. Именно этот замок упоминал Профессор Мурлыка. По его словам, именно внутри этого сундука скрывалось «Заклятие Света», способное разрушить чары Зинаиды.

Егорка протянул руку к сундуку. Его ладонь слегка дрожала, но сердце билось ровно, наполненное отвагой и верой в себя. Лиза стояла рядом, её маленькая ручка крепко сжимала рукав Егорки, её взгляд был полон надежды. Воздух в хранилище был густым, как мёд, и наполнен шепотом старых историй, что казалось, живут в стенах. Каждая завитушка резьбы на сундуке словно намекала на давние времена, когда миром правил магия и сказки были былью. Замок на сундуке был тусклым, но под светом, исходившим от «Сердца Сказки», он начинал мерцать, словно ожидая прикосновения.

Вдруг из-за закрытого портала донеслось злобное шипение Зинаиды: «Вы не получите его! Никогда! Это моя библиотека, мои тайны! Я не позволю вам разрушить мой вечный сон!» Ее голос звучал искаженно, и казалось, стены комнаты подрагивали от её гнева. Егорка понял, что время истекает. Он должен открыть сундук, иначе Зинаида сможет прорваться и тогда все будет потеряно.

Егорка, прижимая к себе волшебное «Сердце Сказки», подошел к профессору Мурлыке, который внимательно изучал сундук с серебряным замком. Лиза стояла рядом, не сводя глаз с колдуньи Зинаиды, которая продолжала метать тёмные заклятия, пытаясь достать их. От её жгутов паралича только чудом удавалось увернуться, то отшатнувшись в сторону, то присев за выступ старинного стеллажа.
«Профессор, — взволнованно прошептал Егорка, — как же нам открыть этот замок? Он не поддаётся… И Зинаида не отстает ни на шаг!»
Профессор Мурлыка, поглаживая усы, полыхнувшие в тусклом свете библиотеки золотым отливом, внимательно посмотрел на сундук, затем перевёл взгляд на Егорку.
«Этот сундук не простой, Егорка, — мягко произнёс кот, его голос мурлыкал, но в нём звучала и нотка серьёзности. — Это сундук с памятью. А его замок не закроется на обычный ключ, он закрыт на самые сокровенные чувства».
Лиза ахнула. «На чувства?» — переспросила она. «Что же это значит?»
Профессор Мурлыка кивнул. «Да, моя юная помощница. Чтобы открыть его, нужен не ключ из железа, а ключ из света и чистоты. Он отзовется на то, что находится внутри ‘Сердца Сказки’ и внутри тебя самого». Он прищурил глаза, и в них заиграли искорки. «Это заклятие света, которое ты ищешь, не просто слова на бумаге. Оно — часть этого сундука. Оно спрятано в каждом узоре, в каждой завитушке».
Тут Зинаида взвыла от злобы, и из ее рук вырвались еще более сильные магические жгуты, словно змеи, которые начали опутывать ножки старых столов, ломать стулья, поднимать пыль. В библиотеке стало душно, а тени на стенах заплясали зловещими хороводами.
«Поспешите, дети! — поторопил Игнатий, пытаясь отвлечь Зинаиду и преградить ей путь. Он выглядел изможденным, но его глаза горели решимостью. — Она сильна, когда мы в страхе, но её сила слабеет, когда мы смелы!»
Профессор Мурлыка продолжил: «Егорка, приложи 'Сердце Сказки' к серебряному замку. Но главное — передай ему 'дыхание жизни' из своего сердца. Сосредоточься на самых чистых чувствах, на своей вере в добро, на любви к сказкам. Представь, как эта любовь заполняет замок, согревает его холодное серебро. Игнатий говорил про 'нить жизни', 'историю жизни', 'дыхание жизни'. Все эти три составляющие — это то, что позволит твоему сердцу раскрыться и соединиться с этим замком. Оно должно почувствовать, как твоя душа дышит волшебством, Егорка».
Зинаида тем временем подбиралась всё ближе, её лицо исказилось от злости, а глаза метали красные молнии. «Не бывать этому! — зашипела она, её голос был пропитан ядом. — Эти сказки останутся в заточении навечно, а вы… вы присоединитесь к ним!» Её руки метнули в сторону Егорки с Лизой новые тёмные сгустки, которые пронзительно свистели в воздухе.
«Скорее, Егорка! — воскликнула Лиза, прижимаясь к нему и в то же время отталкивая, чтобы защитить от колдовства. — У нас нет времени! Подумай о сказках, которые ты любишь! Подумай о Бабе Яге, о Василисе, о добрых волшебниках, которые всегда помогали героям!»
Егорка посмотрел на мерцающее «Сердце Сказки», затем на холодный серебряный замок. Его сердце сильно забилось, он почувствовал, как тепло, исходящее от «Сердца Сказки», соединяется с его собственным, наполняя его неведомой силой. Но как передать это «дыхание жизни»? Как сосредоточиться на всех этих чувствах, когда вокруг столько хаоса и опасности? Замок мерцал, и Егорка чувствовал, что вот-вот наступит решающий момент. Но он понимал, что просто приложить мало. Ему нужно было сосредоточить на замке всю свою любовь, всю свою надежду, всю свою веру в то, что добро всегда побеждает зло. Но как это сделать, когда Зинаида уже почти у самого сундука, и ее тёмная магия готова накрыть их?

Егорка и Лиза, используя «Сердце Сказки» и заклинание единства, открывают тайное хранилище за магическим зеркалом, прорываясь сквозь сопротивление колдуньи Зинаиды. Внутри они находят старинный сундук с загадочным серебряным замком, в котором, по словам Профессора Мурлыки, находится спасительное «Заклятие Света». Зинаида не сдается и продолжает атаковать, создавая угрозу. Егорка должен быстро открыть сундук, чтобы найти заклятие, так как время истекает.

Когда Егорка повернулся к Профессору Мурлыке, его глаза горели решимостью, а маленькие ладошки крепко сжимали таинственное «Сердце Сказки». «Профессор, — голос Егорки прозвучал твердо, несмотря на биение сердца, — как нам открыть этот замок? Что нам делать с “Сердцем Сказки” и с этими… “дыханием жизни” и “историей жизни”?»
Профессор Мурлыка, не теряя ни секунды, поднялся на задние лапки и, прищурившись, уставился на серебряный замок, который словно сиял своим загадочным блеском, притягивая взгляд. Его усы шевельнулись, а голос, хоть и тихий, звучал властно и уверенно. «Егорка, — начал он, — этот замок не из обычных. Он – плоть от плоти волшебства этой библиотеки, и открывается он не силой, а чувством. Ты держишь в руках “Сердце Сказки” – оно объединило в себе все твои поиски: “нить жизни”, “историю жизни” и “дыхание жизни”. Но этого мало, чтобы просто прикоснуться. Нужно вложить в прикосновение свою самую чистую веру в чудо, самую глубокую любовь к сказкам, к каждой строчке, что ты когда-либо читал. Почувствуй, как сказки оживают в твоем сердце, как их истории переплетаются с твоей. Откройся им полностью, без остатка.»
В этот момент Лиза, крепко сжимавшая его руку, прошептала: «Егорка, я верю в тебя! Я видела, как ты справился со всеми загадками. Мы сделаем это вместе!»
Но злобная Зинаида не дремала. Ее глаза, горевшие красным пламенем, метнули в сторону героев жгуты темной магии, которые, словно ядовитые змеи, стремились опутать их, парализовать, забрать силы. Черные нити вились в воздухе, и казалось, что сам воздух вокруг сгустился, стал вязким и холодным. «Наивные глупцы! — зашипела она, ее голос разносился эхом по всему хранилищу, отчего книжные полки слегка задрожали. — Никакая ваша вера и любовь не спасет вас от моих чар! Я была хранительницей этих тайн тысячи лет, и не вам, детям, лишать меня власти!»
Жгуты магии стали еще плотнее, они начали закручиваться вокруг Профессора Мурлыки и Игнатия, пытаясь отрезать им путь к героям. Забытый Библиотекарь, хоть и был бестелесной тенью, зашипел от натуги, его полупрозрачная фигура слегка померкла. Профессор Мурлыка, отважно сопротивляясь, отбивался от темных нитей хвостом и когтями, но и его сила не была безграничной. «Егорка, быстрее! — прокричал он, его голос слегка задыхался. — Нужно прикоснуться к замку! Не думай о Зинаиде, сосредоточься на своей вере! Наполни “Сердце Сказки” светом надежды, а Лиза пусть будет рядом!»
Егорка почувствовал, как сердце Сказки в его ладонях запульсировало сильнее, словно отвечая на призыв. Волшебное хранилище наполнилось запахом старой бумаги и пыли, смешанным с тонким ароматом роз и ванили, что исходил от Лизы – это был запах ее веры и смелости. Ему казалось, что старые книги вокруг оживают, шелестят страницами, подбадривая его. Ему вспомнился запах старого пергамента и типографской краски, запах его любимых сказок. Ему казалось, что он видит на секунду образы из любимых историй: Спящую красавицу, пробуждающуюся от поцелуя, храброго Иванушку, спасающего царевну, мудрого Змея Горыныча, дарящего доброму молодцу совет.
Время замедлилось, каждый удар сердца Егорки отдавался в тишине эхом. Зинаида, казалось, становилась все могущественнее, ее черные жгуты почти достигли Егорки и Лизы, отбрасывая зловещие тени на их лица. Но в глазах Егорки светилась только решимость, а рука Лизы крепко сжимала его ладонь, словно передавая ему свою нерушимую веру.
Профессор Мурлыка, сквозь нарастающий магический вихрь, воскликнул: «Егорка, помни, этот замок откроет только истинное единство! Единство твоих чувств, твоей веры, и вашей дружбы с Лизой! Прикоснись к замку! Пусть “Сердце Сказки” направит твои чистые помыслы!»

Егорка и Лиза, используя «Сердце Сказки» и заклинание единства, открывают тайное хранилище за магическим зеркалом, прорываясь сквозь сопротивление колдуньи Зинаиды. Внутри они находят старинный сундук с загадочным серебряным замком, в котором, по словам Профессора Мурлыки, находится спасительное «Заклятие Света». Зинаида не сдается и продолжает атаковать, создавая угрозу. Егорка должен быстро открыть сундук, чтобы найти заклятие, так как время истекает.

Егорка и Лиза находят волшебный сундук с серебряным замком. Профессор Мурлыка объясняет, что замок откроется только благодаря искренней вере Егорки в чудо и любви к сказкам, которая должна наполнить «Сердце Сказки». Зинаида-колдунья атакует их тёмными жгутами магии, пытаясь помешать, пока Егорка пытается сосредоточиться. Профессор призывает Егорку поторопиться, указывая, что лишь истинное единство чувств и дружбы может открыть замок. Опасность нарастает, и Егорке нужно быстро действовать.

Егорка и Лиза, осознав мудрость слов Профессора Мурлыки, решительно шагнули к сундуку. Егорка бережно взял Лизу за руку, и их ладони, наполненные теплом дружбы, коснулись серебряного замка. В тот же миг «Сердце Сказки» вспыхнуло особенно ярко, испуская золотистый свет, который струился по их соединенным рукам прямо к замку. Металл засиял в ответ, и в нём запульсировали маленькие искорки, словно тысячи маленьких звёзд.

Зинаида, видя это, пришла в неописуемую ярость. Из её рук вырвались черные жгуты, более плотные и ядовитые, чем прежде. Они метались вокруг, стремясь разбить момент волшебства, заморозить саму суть их единства. Один жгут с оглушительным свистом устремился прямо к «Сердцу Сказки», пытаясь вырвать его из рук Егорки.

— Быстрее, дети! — взволнованно воскликнул Профессор Мурлыка, шерсть на его загривке встала дыбом от напряжения. — Её злоба нарастает! Читайте! Ищите «Заклятие Света»!

Серебряный замок медленно, с волшебным скрипом, начал отворяться, словно вздыхая после долгого сна. Сундук издал тихий стон, и его крышка, подсвеченная внутренним сиянием, приподнялась. Внутри Егорка и Лиза увидели стопки древних пергаментов, сияющие руны и таинственные амулеты. Среди них выделялся один свиток, обвязанный золотой нитью, от которого исходило нежное, но мощное сияние. Это было то самое «Заклятие Света».

Жгуты Зинаиды уже почти коснулись их, но сила их дружбы и свет «Сердца Сказки» создали вокруг детей невидимый, мерцающий барьер. Егорка, чувствуя, как энергия Лизы струится в его руку, протянул свободную ладонь к свитку, стараясь не дрогнуть. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, заглушало все звуки вокруг.

Он почувствовал легкое покалывание, когда его пальцы коснулись древнего пергамента. Золотая нить растворилась, и свиток сам собой начал разворачиваться, а его текст вспыхнул магическим светом. Казалось, каждый символ был написан не чернилами, а чистым солнечным лучом. Егорка не умел читать старинные письмена, но он чувствовал, как каждое слово этого заклятия наполняет его новой, чистой силой.

Тем временем Зинаида, пылая от злости, призвала все свои силы, чтобы прорвать их защиту. Пол вокруг них начал дрожать, а книги на полках падать. Колдунья взмыла в воздух, её черные одежды развевались, как крылья ночной птицы, и она замахнулась, чтобы обрушить на них свой последний, самый разрушительный удар.

Лиза, видя её движение, крепче сжала руку Егорки, словно передавая ему всю свою отвагу. Настала решающая минута. Егорка должен был произнести заклятие, пока Зинаида не нанесла свой роковой удар.

Егорка, крепко сжимая древний свиток, быстро взглянул на Лизу. В её глазах он увидел не страх, а непоколебимую решимость. «Лиза, пойдём вместе! Вместе наши голоса будут сильнее!» — выкрикнул он, и Лиза, кивнув, взяла свиток за другой край. Их руки соприкоснулись, и по всему свитку пробежала дрожь, будто древние письмена пробуждались к жизни.
Колдунья Зинаида, что была уже совсем близко, готовила свой самый тёмный, самый разрушительный удар. Воздух вокруг неё сгустился, зазвенел, и из её ладоней вырвались чёрные, колючие шипы, острые, как ножи, и жадные, как бездна. Они летели прямо на детей, угрожая поглотить их. Но в этот момент Егорка и Лиза, их голоса слились в один чистый, звонкий ручей, начали читать:
*«Из глубин души, из мира грёз,
Заклинаю я — разрушь покров из слёз!
Да рассеется мгла, да сгинет тьма,
Да воссияет свет, добро на века!»*
С каждым словом, произнесённым в унисон, «Сердце Сказки» вспыхивало всё ярче, озаряя пространство ослепительным светом, который отталкивал и рассеивал тёмные шипы Зинаиды. Этот свет был не просто сиянием – это была сама вера в добро, сама любовь к сказкам, сплетённые вместе, создавая мощный, невидимый щит вокруг детей. Темные колдовские атаки отскакивали от него, словно мелкие камушки от гранитной скалы.
Профессор Мурлыка, спрятавшийся за опрокинутым стеллажом, наблюдал за всем происходящим с огромным облегчением. Его усики подрагивали, а глаза, обычно такие спокойные, теперь светились восторгом и гордостью. «Вот она, истинная магия! Магия единства, что сильнее любого проклятия!» – шептал он себе под нос.
Зинаида, не ожидавшая такой силы, закричала от ярости. Её лицо перекосилось, волосы встали дыбом, а глаза метали искры злобы. Она усилила свои заклинания, её чёрные жгуты магии стали толще, плотнее, они начали обвиваться вокруг светового щита, пытаясь задушить его, пробить, разорвать. Но щит держался, мерцая и искрясь, не поддаваясь её злобе.
*«Сказка наша – вечный зов,
Свет добра – от всех оков!
Пусть растает злая тень,
Вновь наступит светлый день!»*
Голоса Егорки и Лизы, несмотря на усталость, становились всё звонче и сильнее, а «Заклятие Света» разгоралось с небывалой мощью. Словно тысячи солнц, заключённые в одном месте, оно обрушилось на Зинаиду. Колдунья замерла, поглощённая этим чистым, светлым потоком. Её глаза расширились от ужаса и отчаяния, её сила начала покидать её, словно песок сквозь пальцы. Тёмная аура вокруг неё начала трескаться и рассыпаться. Это было зрелище удивительное и страшное одновременно – наблюдать, как великая колдунья растворяется под натиском света, рождённого дружбой и верой.
Она завопила – крик её был полон отчаяния и предсмертного ужаса. «Нет! Я не… я не сдамся! Не… не отдам!». Но слова застряли в её горле. Свет окутал её полностью, превратив её злобу в дым. Последний взгляд её был полон горечи и боли – ведь она видела в этом свете не только свою погибель, но и упущенную возможность. Её тень стала вытягиваться, бледнеть, пока совсем не исчезла, растворившись в воздухе, словно дурной сон. Колдунья Зинаида, властвовавшая над библиотекой так долго, просто исчезла.
Когда свет постепенно утих, Егорка и Лиза стояли, задыхаясь от напряжения, но их сердца были полны облегчения. Библиотека, до этого полная тьмы и страха, начала преображаться. Заклинания Зинаиды рассеялись, словно туман под утренним солнцем. Волшебные огни, погасшие так давно, снова замерцали на полках, книги стали приобретать свои яркие обложки, а запахи плесени сменились ароматом старых фолиантов и весенних цветов.
На полу лежал лишь потухший свиток «Заклятия Света», а рядом, там, где только что стояла Зинаида, теперь лежало что-то маленькое и хрупкое. Егорка и Лиза подошли ближе и увидели… маленький, высохший цветок, похожий на незабудку, и маленький кристалл, поблекший и лишённый былой силы. Это всё, что осталось от могущественной колдуньи. Это было странно и грустно. Лиза присела, подняла кристалл и цветок, а потом передала их Егорке. Он покачал головой.
«Теперь… что теперь?» — прошептала Лиза, осматривая преображающуюся библиотеку. Стены начали медленно перестраиваться, возвращаясь к своему изначальному виду, а в глубине зала они услышали слабый шорох, будто кто-то приоткрывал дверь. Это мог быть… сам Хранитель Библиотеки. И Егорка с Лизой понимали: это ещё не конец их удивительного путешествия, а лишь новый поворот.
Они оба почувствовали, что их сердца были полны радости, но и одновременно чего-то грустного. Победа была одержана, но какой ценой? И что будет дальше? Ведь зло, даже поверженное, всегда оставляет свой след.

После того, как «Заклятие Света» изгнало Зинаиду, оставив после себя лишь блёклый кристалл и высохший цветок, Егорка и Лиза стояли, затаив дыхание, среди преображающейся библиотеки. Профессор Мурлыка, словно опытный наставник, подошёл к артефактам Зинаиды.
— Смотрите, детушки, — его голос мурлыкал словно успокаивающая мелодия, — это всё, что осталось от её тёмной силы. Блёклый кристалл – это осколок её злобного сердца, а высохший цветок – символ её увядшей красоты и магии. Что будем с ними делать? Бросить просто так нельзя, ибо даже мёртвый колдовской дух может быть опасен, если найдёт подходящую обитель.
Лиза взяла в руки цветок. Он был сухим и ломким, но из его стебля ещё сочились остатки тёмной энергии.
— Мне кажется, — задумчиво произнесла она, — нужно найти способ обезвредить их совсем. Чтобы никто больше не смог воспользоваться этой силой.
— Правильно мыслишь, Лизонька, — кивнул Профессор, — погубит мир не колдун, а орудие в неопытных руках. В самых древних сказках, чтобы нейтрализовать тёмные артефакты, их обычно либо возвращали в недра земли, либо погружали в воды забвения, либо сжигали в огне истины. Но здесь у нас – особый случай, ведь Библиотека Сама себе хозяйка и помощник!
Егорка вспомнил слова Игнатия о «Книге Забытых Заклятий» и том, как старинные хранители упрятывали злую магию в бездонных страницах.
— А что, если спрятать их туда, откуда им уже не выбраться? – предложил он, — В старую забытую книгу, куда свет не проникнет и чья суть сама способна гасить любое зло? В ту самую «Книгу Забытых Заклятий»?
Профессор Мурлыка вскинул бровь и одобрительно покачал головой:
— Какая же мудрая мысль, Егорка! Истинно сказочная! Ведь страницы той Книги – это не просто бумага, это порталы в небытие для всего, что не должно существовать. Всякий вред, который туда попадет, потеряет свою силу навсегда, превращаясь в прах. Отлично! Принесите артефакты к огромному столу в центре библиотеки, я открою нужный том.
Пока Егорка с Лизой осторожно несли артефакты, Библиотека продолжала оживать. Обшарпанные книги наполнялись яркими иллюстрациями, пыльные полки сияли, а утерянные знания возвращались на свои места. Воздух звенел от мелодичного шепота возвращающихся историй. На столе уже ждал огромный том с потемневшими от времени страницами и обложкой из тёмной кожи. Профессор Мурлыка осторожно пролистал страницы, и перед их взором появилась пустая страница, но не совсем. Надпись на ней, которая была еле видна, гласила:
«Лишь то, что будет от сердца дано,
Забудется здесь навсегда, верно оно».
Егорка и Лиза поняли, что мало просто положить артефакты. Они должны были отдать их Книге со всей искренностью, попросив Книгу унести зло навсегда. Дети, взявшись за руки, положили на страницу кристалл и цветок. Их Сердце Сказки, казалось, участвовало в их решении, излучая мягкий, умиротворяющий свет. Едва артефакты коснулись страницы, как слова на ней загорелись золотистым пламенем, а сами артефакты начали таять, превращаясь в тонкий, блестящий дымок, который вскоре полностью исчез, поглощённый таинственной страницей. Лист зашуршал, затем захлопнулся. Отныне сила Зинаиды была стёрта из мира.
Внезапно, после завершения этого ритуала, пространство Библиотеки пошло рябью. Сквозь ту же дверь, через которую они прошли ранее, стали слышны негромкие шаги, шорох и голоса. С каждой секундой они становились громче, к дверному проему подтягивался хор голосов. Это были… библиотекари, а с ними и ученики! Завеса небытия исчезла. Наконец, они смогли вернуться! Дверь распахнулась, являя взору изумлённой публики и счастливого Профессора Мурлыку и Игнатия. Они столпились у входа, не понимая, что случилось. Но Профессор Мурлыка, сверкнув глазами, лишь улыбнулся и сказал:
— Ох, детушки, сколько же всего произошло, пока вас тут не было! Библиотека преобразилась!
За ним стояли два библиотекаря и три ученика, которые, увидев Профессора и Игнатия, начали радоваться и обниматься.
— Мы так долго искали вас! – воскликнула молодая девушка-библиотекарь. – Но теперь все на месте, и мы снова сможем делиться нашими любимыми книгами!
Среди учеников была маленькая, но очень энергичная девочка с заплетёнными в две косички золотистыми волосами, по имени Василиса. Она подбежала к Егорке и Лизе, её глаза сияли от любопытства.
— Привет! Я Василиса, хранительница волшебных сказок, а вы кто? Вы вернули свет в нашу библиотеку?
Егорка и Лиза обменялись улыбками. Кажется, их приключение только начиналось, а волшебство только ждало своих новых поворотов. Но что заставило всех вернуться в библиотеку, которая была под проклятием Зинаиды? Что за новые приключения ждут их с новой, такой энергичной Василисой?

Егорка и Лиза открыли тайное хранилище за зеркалом, нашли сундук с серебряным замком, в котором хранится «Заклятие Света», но колдунья Зинаида продолжает мешать им. Егорке нужно срочно найти заклятие.